Cочинения на свободную тему
-
XIX век
-
Западноевропейское искусство второй половины 19 века
Западноевропейское искусство второй половины 19 века
В 60-е годы 19 века хромолитография позволяет уже создавать красочные плакаты. Эта возможность сразу привлекает многих живописцев, появляются плакаты художественных выставок. Однако подлинный плакатный стиль удаётся найти не сразу. Он зарождается и достигает своего расцвета в Париже, на Монмартре, в квартале художественной богемы, ночных кабачков, цирка и варьете, апашей и прожигателей жизни. Авторы этих цветных литографий, извещающих о появлении новой кафешантанной звезды, о новой мелодраме, о новых духах, – Шере, Леандр, Стейнлен, Боннар и Тулуз-Лотрек. Жюль Шере, основатель искусства афиши, впервые начал печатать большие листы с нескольких камней, сопоставляя открытые чёрные пятна различных цветов, часто заключая их в чёрный контур, всё время заботясь о ритмичности и выразительности композиции. Именно ему больше всего обязан Тулуз-Лотрек.
Творчество Тулуз-Лотрека в известной мере завершает путь европейской литографии 19 века, и может быть сравнимо по своему значению (и для истории этой техники, и, возможно, для всей новой европейской гравюры) лишь с искусством Домье. Как и Домье, Тулуз-Лотрек был фанатиком литографии (он работал между 1892 и 1900 годами и сделал за это время около четырёхсот листов), как и Домье, он обладал редкой зрительной памятью, как и Домье, Лотрек изменил сам принцип европейской гравюры.
Обращение Тулуз-Лотрека к графике и в частности к плакату (им создано около 30 плакатов) закономерно: тяга к монументализации образа, свободный рисунок, стремительные ритмы, динамика и ассиметрия композиции, контрастные сочетания локальных цветовых пятен – всё это порождало особую экспрессию форм, которым становилось тесно в рамках станкового искусства.
Тулуз-Лотрек мастерски создаёт броский, хорошо запоминающийся образ, умеет выбрать яркий момент, подчеркнуть позу. Реальная форма в его плакатах подчиняется диктату эффектной, элегантной арабески, сюжет лаконичен, подчас вызывающе дерзок, цвет уже издали бъёт ярким пятном.
Лотрек пользуется преимущественно двумя элементами литографии: острой линией и интенсивным пятном. В его произведениях эти элементы всегда гармонично соединяются в интересах выразительности листа. Он заставляет зрителя быть максимально активным в восприятии гравюры, предпочитает фрагмент целому, а гротеск – спокойному повествованию. Деформации Тулуз-Лотрека подчиняются законам действенности листа: он всегда очень далёк от карикатуры, как бы он ни искажал черты или объёмы, как бы ни утрировал внешность. Его портреты – всегда символы, почти знаки модели, а не насмешка над ней. Его деформации вытекают из условий деятельности и характеров его персонажей: монмартрские «звёзды», главные герои его афиш, чтобы не померкнуть в глазах требовательной и пресыщенной публики и как-то выделиться среди своих собратьев вынуждены были прибегать к различным ухищрениям. Отсюда экставагантность их манеры исполнения, облика, грима, причёсок, туалетов, которые должны были врезаться в память зрителей. Каждый старался получше выдумать себе амплуа или «маску».
ть себе амплуа или «маску». Зрительные впечатления от всего этого многое подсказали Лотреку. Равным образом он научился извлекать богатый декоративный эффект сопоставления модной ярко-рыжей окраски волос с холодными голубоватыми, серыми, зелёными тонами с чёрным пятном.
Изучение изменений форм и черт лица под воздействием искусственного освещения и расположение источника света снизу или сбоку открыло художнику, что эта совершающаяся в действительности деформация облика может быть воспроизведена в целях раскрытия явления характерного, обнаруживая неожиданные и невыявленные в обыденной обстановке качества облика. Таким образом искусственная «характерность» и «гротескность» ряда его персонажей, отработанная во многом ими самими, совпала с тем, что искал Лотрек, и помогла ему найти особенно выразительные средства индивидуальной характеристики.
У художника всегда доминирует чисто зрительное восприятие: он сам зритель, зрители его персонажи или же они – объект зрелища. В его творчестве подчёркнуто отсутствует момент нравственной и эстетической оценки: всё заслуживает изображения, важно лишь выявить остроту восприятия, гротескность сопоставления, многообразие форм. Поэтому так част в плакатах Тулуз-Лотрека момент противопоставления, соединения противоположного. Это сопоставление строится то пластически, то сюжетно, то композиционно, то характерологически. Светлым силуэтам противопоставлены тёмные, но так, что это нарушает перспективу, фигуре статической – динамическая, плавным и сглаженным чертам лица – мелкие и острые. Образы Лотрека не двойственны, но двусмысленны (они не противоположны, а как бы «оборачиваются» то одним, то другим). Они не знают различия общего и частного, внешнего и внутреннего, главного и второстепенного. Вместо внешнего и внутреннего – лицевое и оборотное. Разделение на лицевое и оборотное и в свою очередь отождествление этих категорий характерно и для цветовых соотношений у Тулуз-Лотрека: эти соотношения не являются соотношениями дополнительных тонов; каждый цвет находится в «обратном» отношении не с одним, а с множеством других и в то же время объединяется с ними по сходству. Моменты сходства при подобном противопоставлении непременно есть и в позах, и в контурах, и в профилях. В таком восприятии всего окружающего, как одновременно похожего и непохожего, есть нечто от принципа цирковой клоунады, столь близкой художнику и элементами гротеска, и торжеством чисто внешней характерности.
Персонажи Тулуз-Лотрека всегда схвачены в определённый, острый и краткий момент: как раз предварительная выработка портретной формулы позволяет ограничиваться лишь минимальным. Таким образом мгновенность наблюдения, кратковременность состояния модели и сама манера литографии получают полное единство в каждом его плакате: они не требуют сосредоточенности и длительности восприятия, они мимолётны и расчитаны на кратковременное восприятие на ходу, но в то же время отличаются особенной сложностью и изощрённостью композиции. И в этом нет никакогопротиворечия.
противоречия. Они имеют как бы несколько планов, и от зрителя зависит, на каком из них остановиться в своём восприятии. Плакаты Лотрека сразу же поражают почти произвольной игрой масштабов, утрированием пространственного элемента. Он работает яркими локальными цветовыми пятнами и при этом усиленно подчёркивает перспективные сокращения, отчего в каждой его афише как бы борются пространственные и аппликационные начала. Но ведущим формирующим элементом всегда оказывается линия, определяющая предельную выразительность контуров, причём художник очень тонко использует созвучие этих контуров, линий, силуэтов.
В каждой из его афиш поражает композиция, где ритмические противопоставления и линейные повторы чередуются так, что в листе не оказывается ни одной второстепенной детали. В целях усиления динамического начала Тулуз-Лотрек вводит в свои листы некоторые принципы японского эстампа: подчёркнутую ассиметрию, любовь к профильным формам, выделенность фрагмента.
Творчество Тулуз-Лотрека в известной мере завершает путь европейской литографии 19 века, и может быть сравнимо по своему значению (и для истории этой техники, и, возможно, для всей новой европейской гравюры) лишь с искусством Домье. Как и Домье, Тулуз-Лотрек был фанатиком литографии (он работал между 1892 и 1900 годами и сделал за это время около четырёхсот листов), как и Домье, он обладал редкой зрительной памятью, как и Домье, Лотрек изменил сам принцип европейской гравюры.
Обращение Тулуз-Лотрека к графике и в частности к плакату (им создано около 30 плакатов) закономерно: тяга к монументализации образа, свободный рисунок, стремительные ритмы, динамика и ассиметрия композиции, контрастные сочетания локальных цветовых пятен – всё это порождало особую экспрессию форм, которым становилось тесно в рамках станкового искусства.
Тулуз-Лотрек мастерски создаёт броский, хорошо запоминающийся образ, умеет выбрать яркий момент, подчеркнуть позу. Реальная форма в его плакатах подчиняется диктату эффектной, элегантной арабески, сюжет лаконичен, подчас вызывающе дерзок, цвет уже издали бъёт ярким пятном.
Лотрек пользуется преимущественно двумя элементами литографии: острой линией и интенсивным пятном. В его произведениях эти элементы всегда гармонично соединяются в интересах выразительности листа. Он заставляет зрителя быть максимально активным в восприятии гравюры, предпочитает фрагмент целому, а гротеск – спокойному повествованию. Деформации Тулуз-Лотрека подчиняются законам действенности листа: он всегда очень далёк от карикатуры, как бы он ни искажал черты или объёмы, как бы ни утрировал внешность. Его портреты – всегда символы, почти знаки модели, а не насмешка над ней. Его деформации вытекают из условий деятельности и характеров его персонажей: монмартрские «звёзды», главные герои его афиш, чтобы не померкнуть в глазах требовательной и пресыщенной публики и как-то выделиться среди своих собратьев вынуждены были прибегать к различным ухищрениям. Отсюда экставагантность их манеры исполнения, облика, грима, причёсок, туалетов, которые должны были врезаться в память зрителей. Каждый старался получше выдумать себе амплуа или «маску».
ть себе амплуа или «маску». Зрительные впечатления от всего этого многое подсказали Лотреку. Равным образом он научился извлекать богатый декоративный эффект сопоставления модной ярко-рыжей окраски волос с холодными голубоватыми, серыми, зелёными тонами с чёрным пятном.
Изучение изменений форм и черт лица под воздействием искусственного освещения и расположение источника света снизу или сбоку открыло художнику, что эта совершающаяся в действительности деформация облика может быть воспроизведена в целях раскрытия явления характерного, обнаруживая неожиданные и невыявленные в обыденной обстановке качества облика. Таким образом искусственная «характерность» и «гротескность» ряда его персонажей, отработанная во многом ими самими, совпала с тем, что искал Лотрек, и помогла ему найти особенно выразительные средства индивидуальной характеристики.
У художника всегда доминирует чисто зрительное восприятие: он сам зритель, зрители его персонажи или же они – объект зрелища. В его творчестве подчёркнуто отсутствует момент нравственной и эстетической оценки: всё заслуживает изображения, важно лишь выявить остроту восприятия, гротескность сопоставления, многообразие форм. Поэтому так част в плакатах Тулуз-Лотрека момент противопоставления, соединения противоположного. Это сопоставление строится то пластически, то сюжетно, то композиционно, то характерологически. Светлым силуэтам противопоставлены тёмные, но так, что это нарушает перспективу, фигуре статической – динамическая, плавным и сглаженным чертам лица – мелкие и острые. Образы Лотрека не двойственны, но двусмысленны (они не противоположны, а как бы «оборачиваются» то одним, то другим). Они не знают различия общего и частного, внешнего и внутреннего, главного и второстепенного. Вместо внешнего и внутреннего – лицевое и оборотное. Разделение на лицевое и оборотное и в свою очередь отождествление этих категорий характерно и для цветовых соотношений у Тулуз-Лотрека: эти соотношения не являются соотношениями дополнительных тонов; каждый цвет находится в «обратном» отношении не с одним, а с множеством других и в то же время объединяется с ними по сходству. Моменты сходства при подобном противопоставлении непременно есть и в позах, и в контурах, и в профилях. В таком восприятии всего окружающего, как одновременно похожего и непохожего, есть нечто от принципа цирковой клоунады, столь близкой художнику и элементами гротеска, и торжеством чисто внешней характерности.
Персонажи Тулуз-Лотрека всегда схвачены в определённый, острый и краткий момент: как раз предварительная выработка портретной формулы позволяет ограничиваться лишь минимальным. Таким образом мгновенность наблюдения, кратковременность состояния модели и сама манера литографии получают полное единство в каждом его плакате: они не требуют сосредоточенности и длительности восприятия, они мимолётны и расчитаны на кратковременное восприятие на ходу, но в то же время отличаются особенной сложностью и изощрённостью композиции. И в этом нет никакогопротиворечия.
противоречия. Они имеют как бы несколько планов, и от зрителя зависит, на каком из них остановиться в своём восприятии. Плакаты Лотрека сразу же поражают почти произвольной игрой масштабов, утрированием пространственного элемента. Он работает яркими локальными цветовыми пятнами и при этом усиленно подчёркивает перспективные сокращения, отчего в каждой его афише как бы борются пространственные и аппликационные начала. Но ведущим формирующим элементом всегда оказывается линия, определяющая предельную выразительность контуров, причём художник очень тонко использует созвучие этих контуров, линий, силуэтов.
В каждой из его афиш поражает композиция, где ритмические противопоставления и линейные повторы чередуются так, что в листе не оказывается ни одной второстепенной детали. В целях усиления динамического начала Тулуз-Лотрек вводит в свои листы некоторые принципы японского эстампа: подчёркнутую ассиметрию, любовь к профильным формам, выделенность фрагмента.