Общественно-исторические проблемы в литературе

( литературный обзор по произведениям последних лет )… Литература есть сознание народа, цвет и плод его духовной жизни. В.Г.Белинский.

«Литература у народа, лишенного общественной свободы, единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести», — писал в прошлом веке А.И.Герцен. Впервые за всю многовековую историю России правительство дало нам теперь свободу слова и печати. Но, несмотря на огромную роль средства информации, отечественная литература является властительницей дум, подымает пласт за пластом проблемы нашей истории и жизни. Может, был прав Е.Евтушенко, сказавший: " Поэт в России- больше, чем поэт!..".

На сегодняшней литературе можно очень четко проследить художественное, историческое, общественно- политическое значение литературного произведения в связи с общественно- политической обстановкой эпохи. Эта формулировка означает, что особенности эпохи отражаются на теме, избранной автором, его героях, художественных средствах. Эти особенности могут придать произведению большое общественное и политическое значение. Так, в эпоху упадка крепостничества и дворянства появился целый ряд произведений о «лишних людях», в том числе и знаменитый «Герой нашего времени» М.Ю.Лермонтова. Само название романа, споры вокруг него показали его общественное значение в эпоху николаевской реакции. Огромное значение имела и повесть А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича», напечатанная в период критики сталинщины в начале 60-х годов. Современные произведения демонстрируют еще большую, чем прежде, связь эпохи и литературного произведения. Ныне стоит задача- возродить сельского хозяина. Литература откликается на нее книгами о раскулачивании и раскрестьянивании деревни.

Теснейшая связь современности и истории даже рождает новые жанры ( например, роман-хронику) и новые изобразительные средства: в текст вводятся документы, популярны перемещения во времени на многие десятилетия и другое. То же касается и проблем охраны природы. Терпеть больше нельзя. Желание помочь обществу заставляет писателей, например Валентина Распутина, переходить от романов и повестей к публицистики.

Первая тема, которая объединяет очень большое число произведений, написанных на протяжении 50-80-х годов,- проблема исторической памяти. Эпиграфом к ней могли бы послужить слова академика Д.С.Лихачева: «Память активна. Она не оставляет человека равнодушным, бездеятельным. Она владеет умом и сердцем человека. Память противостоит уничтожающей силе времени. В этом величайшее значение памяти».

«Белые пятна» образовались ( вернее, их образовали те, кто постоянно приспосабливал историю к своим интересам) не только в истории всей страны, но и отдельных ее районов. Книга Виктора Лихоносова «Наш маленький Париж» о Кубани. Он считает, что ее историки в долгу перед своей землей. «Дети вырастали без знания своей родной истории». Года два назад писатель был в Америке, где встречался с жителями русской колонии, эмигрантами и их потомками из кубанских казаков. Бурю читательских писем и откликов вызвала публикация романа-хроники Анатолия Знаменского «Красные дни», где сообщались новые факты из истории гражданской войны на Дону. Сам писатель не сразу пришел к истине и только в шестидесятые годы понял, что «мы вообще ничего не знаем о той эпохе». В последние годы вышло несколько новых произведений, таких, как роман Сергея Алексеева «Крамола», но неизвестного еще очень много.

Особо звучит тема безвинно репрессированных и замученных в годы сталинского террора. Огромный труд проделал Александр Солженицын в своем «Архипелаге ГУЛАГе». В послесловии к книге он говорит: «Не потому я прекратил работу, что счел книгу оконченной, а потому, что не осталось больше на нее жизни. Не только прошу я о снисхождении, но крикнуть хочу: как наступит пора, возможность- соберитесь, друзья, уцелевшие, хорошо знающие, да напишите рядом с этой еще комментарий...» Тридцать четыре года прошло с той поры, как написаны, нет, выбиты на сердце, эти слова. Уже и сам Солженицын правил книгу за границей, вышли десятки новых свидетельств, а призыв этот останется, видно, на долгие десятилетия и к современникам тех трагедий, и к потомкам, перед которыми откроются, наконец, архивы палачей. Ведь даже число жертв неизвестно!.. Победа демократии в августе 1991 года дает надежду, что архивы скоро будут открыты.

И потому видятся мне не совсем верными слова уже упомянутого писателя Знаменского:«Да и сколько надо было сказать о прошлом, мне кажется, уже сказано и А.И.Солженицыным, и в „Колымских рассказах“ Варлама Шаламова, и в повести „Барельеф на скале“ Алдан-Семенова. Да и сам я 25 лет назад, в годы так называемой оттепели, отдал дань этой теме; моя повесть о лагерях под названием „Без покаяния“… напечатана в журнале „Север“ (N10, 1988 г.)». Нет, я думаю, еще должны потрудиться и свидетели, и писатели, и историки.

О сталинских жертвах и палачах написали уже много. Отмечу, что вышло продолжение романа «Дети Арбата» А.Рыбакова «Тридцать пятый и другие годы», в котором много страниц уделено тайным пружинам подготовки и проведения процессов 30-х годов над бывшими руководителями большевистской партии.

Думая о сталинском времени, невольно переносишься мыслью на революцию. И она сегодня видится во многом по-иному. «Нам говорят, что русская революция ничего не принесла, что у нас нищета большая. Совершенно верно. Но… У нас есть перспектива, у нас виден выход, есть воля, желание, мы видим перед собой путь...» — так писал Н.Бухарин. Теперь мы задумываемся: что же сделала со страной эта воля, куда привел этот путь и где выход. В поисках ответа начинаем обращаться к истокам, к Октябрю.

Мне кажется, что глубже всех исследует эту тему А.Солженицын. Причем эти вопросы затрагиваются во многих его книгах. Но главное произведение этого писателя об истоках и начале нашей революции- многотомное «Красное колесо». У нас уже напечатаны части его — «Август четырнадцатого», «Октябрь шестнадцатого». Печатается и четырехтомный «Март семнадцатого». Александр Исаевич продолжает напряженно трудиться над эпопеей.

Солженицын настойчиво не признает не только Октябрьскую, но и Февральскую революцию, считая свержение монархии трагедией русского народа. Он утверждает, что мораль революции и революционеров антигуманна и античеловечна, лидеры революционных партий, включая Ленина, беспринципны, думают прежде всего о личной власти. Нельзя согласиться с ним, но и не прислушаться тоже нельзя, тем более, что писатель использует громадное число фактов и исторических свидетельств. Хотелось отметить, что этот выдающийся писатель уже дал согласие вернуться на Родину.

Сходные рассуждения о революции есть и в воспоминаниях писателя Олега Волкова «Погружение во тьму». Автор, интеллигент и патриот в лучшем смысле слова, провел в тюрьмах и ссылках 28 лет. Он пишет: " За те два с лишним года, что отец прожил после революции, уже отчетливо и бесповоротно определилось: круто укрощаемый мужик и несколько мягче взнуздываемый рабочий должны были отождествлять себя с властью. Но говорить об этом, разоблачать самозванство и обман, растолковывать, что железная решетка новых порядков ведет к закабалению и образованию олигархии, уже было нельзя. Да и бесполезно..."

Такую ли надо давать оценку революции?! Трудно сказать, окончательный приговор вынесет только время. Лично я не считаю такую точку зрения правильной, но и опровергнуть ее сложно: не забудешь ведь ни о сталинщине, ни о глубоком сегодняшнем кризисе. Ясно и то, что изучать революцию и гражданскую войну по фильмам «Ленин в Октябре», «Чапаев» или по поэмам В.Маяковского «Владимир Ильич Ленин» И «Хорошо» больше нельзя. Чем больше мы узнаем об этой эпохе, тем самостоятельнее придем к каким-то выводам. Много интересного об этом времени можно почерпнуть в пьесах Шатрова, романе Б.Пастернака «Доктор Живаго», повести В.Гроссмана «Все течет» и других.

Если в оценке революции есть резкие расхождения, то сталинскую коллективизацию осуждают все. Да и как оправдать ее, если она привела к разорению страны, гибели миллионов трудолюбивых хозяев, к страшному голоду! И вновь хочется процитировать Олега Волкова о времени, близком к «великому перелому»: «Тогда еще только налаживали массовую вывозку ограбленных мужиков в пропасти пустынных раздолий Севера. До поры до времени выхватывали выборочно: обложат „индивидуальным“ неуплатным налогом, выждут маленько и — объявят саботажником. А там — лафа: конфискуй имущество и швыряй в тюрьму!...»

Василий Белов рассказывает нам о предколхозной деревне в романе «Кануны». Продолжением служит «Год великого перелома, Хроника 9 месяцев», где описывается начало коллективизации. Одним из правдивых произведений о трагедии крестьянства в период коллетивизации является роман-хроника Бориса Можаева «Мужики и бабы». Писатель, опираясь на документы, показывает, как формируется и забирает власть та прослойка на селе, которая благоденствует на разорении и беде односельчан и готова лютовать, чтобы угодить начальству. Автор показывает, что виновники «перегибов» и «головокружений от успехов» те, кто управлял страной.

Тема войны, кажется, изучена и описана в литературе досконально. Но вдруг один из самых честных наших писателей Виктор Астафьев, сам участник войны, пишет: "… к тому, что написано о войне, я как солдат никакого отношения не имею. Я был совершенно на другой войне… Полуправда нас измучила..." Да, трудно отвыкать от привычных образов благородных советских воинов и презренных врагов, десятилетиями складывающихся из военных книг и фильмов. Вот из газет мы узнаем, что среди немецких летчиков было немало таких, что сбили по 100 и даже по 300 советских самолетов. А наши герои Кожедуб и Покрышкин — всего несколько десятков. Еще бы! Оказывается, порой советские курсанты налетывали всего по 18 часов — и в бой! Да и самолеты, особенно в период войны, были неважные. Константин Симонов в «Живых и мертвых» прекрасно описал, как гибли летчики из-за того, что наши «ястребки» были «фанерные». Много правды мы узнаем о войне из романа В.Гроссмана «Жизнь и судьба», из разговоров солженицынских героев-зеков, бывших фронтовиков, в романе «В круге первом», в других произведениях наших писателей.

В книгах современных авторов звучит прекрасная тема охраны и сбережения нашей природы. Сергей Залыгин считает, что перед лицом той катастрофы и той трагедии, которая надвигается на нас, уже сегодня нет более главной и существенной задачи, чем экология. Можно было бы назвать произведения Астафьева, Белова, Распутина ( в том числе и его последние- о Сибири и Байкале), Айтматова и многих других.

С темой охраны природы тесно смыкаются и нравственные проблемы, поиски ответа на «вечные» вопросы. Так, например, в романе Чингиза Айтматова «Плаха» обе темы- гибель природы и безнравственность- дополняют друг друга. Поднимает темы общечеловеческих ценностей этот писатель и в новом своем романе «Богоматерь в снегах».

Из нравственных проблем писателей сильно волнует моральное одичание части нашей молодежи. Это заметно даже иностранцам. Один из зарубежных журналистов пишет: «Люди Запада… подчас знают о некоторых исторических событиях в Советском Союзе больше, чем русская молодежь. Такая историческая глухота… привела к развитию поколения молодых, не знающих ни злодеев, ни героев и поклоняющихся разве что звездам западной рок- музыки». Возмущением и болью пронизана поэма Андрея Вознесенского «Ров», в которой автор ставит к позорному столбу разорителей могил, подонков, которые ради наживы занимаются тем, как пишет поэт в послесловии, что копаются «в скелетах, рядом с живой дорогой, чтобы крошить череп и клещами выдирать, коронки при свете фар». «До чего же должен дойти человек, как развращено должно быть сознание?!»- восклицает и читатель вместе с автором.

Трудно перечислить все темы, которые прозвучали в лучших произведениях последних лет. Все это свидетельствует о том, что «литература наша идет сейчас в ногу с перестройкой, оправдывает свое назначение».