«Cлово о полку Игореве» и его связь с устным народным творчеством

“Слово...” выросло на плодородной почве русской культуры XII века. “Слово...” глубокими корнями связано с народной культурой, народным языком, народным мировоззрением. Вместе с тем в нем нашли свое воплощение лучшие стороны светской культуры.
“Слово о полку Игореве” посвящено неудачному походу против половцев в 1185 году малозначительного Новгород-Северского князя Игоря Святославича. Оно не повествует о событиях Игорева похода последовательно. Оно их поэтически оценивает и взвешивает. В “Слове...” говорится о них так, как будто бы события эти хорошо известны читателям. Оно обращено к современникам князя Игоря. Это горячая речь патриота-народолюбца, речь страстная и взволнованная, поэтически непоследовательная, но всегда полная веры в Родину.
“Слово...” начинается размышлением автора по поводу того, какой быть манере его повествования. Он отвергает старую манеру Бояна и решается следовать непосредственно “былинам” своего времени — придерживаться действительных событий. Этим он убеждает читателя, что перед ним импровизация, свободная от скованности литературными традициями речь, в том числе даже такими сильными, как Бояновы.
И действительно, все дальнейшее так непосредственно и тесно связано с живой устной речью, звучит так искренне и страстно, что мы ему верим.
Связь “Слова...” с устной народной поэзией яснее всего ощущается в пределах двух ее жанров, чаще всего упомина-емых в-произведении: плачей и песенных прославлений —1 “слав”. И те и другие автор буквально приводит в тексте, им! же он следует в своем изложении. Их эмоциональная проти-* воположность дает обширный диапазон чувств и смен настроений, которые так характерны для “Слова...”.
Плачи автор упоминает не менее трех раз: плач Ярославны, плач матери Ростислава, плач жен русских воинов, павших в походе Игоря. Два из них он приводит дословно: плач Ярославны и плач русских жен. Многократно он отвлекается от повествования, прибегая к эмоционально-лирическим высказываниям: “О Русская земле! Уже за шеломянемъ еси!”, “Что ми шумить, что ми звенить далече рано предъ зорями?” и т. д.
Автор “Слова...” как бы мысленно следует за полками Игоря и мысленно его оплакивает. Известно, что плачи напрямую связаны с народной песенной лирикой. Особенно эта связь видна в плаче Ярославны. Автор “Слова...” как бы цитирует плач — приводит его в достаточно большом отрывке или сочиняет его за Ярославну, но в таких формах, которые действительно могли ей принадлежать.
Не менее активно, чем плачи, участвуют в “Слове...” песенные прославления — славы. С упоминания о славах, которые пел Бонн, “Слово...” начинается, а славой Игорю, Всеволоду, Владимиру и дружине — заканчивается. Ее поют дому Святославову “немцы и венедици, греки и морава”. Слава звенит в Киеве, Ее поют “девици на Дунае”. Отдельные отрывки из песенных прославлений как бы звучат в “Слове...”: и там, где автор его говорит о Бояне, и там, где он слагает песнь в честь Игоря, и там, где он провозглашает здравицу князьям и дружине. Они приводятся в его заключительной части: “Солнце светится на небесе, — Игорь князь в Русской земли”.

ключительной части: “Солнце светится на небесе, — Игорь князь в Русской земли”.
Итак, “Слово...” очень близко стоит к плачам и песенным прославлениям. “Слово...” близко к ним по своей форме и по своему содержанию. Но в целом, конечно, это не плач и не слава. “Слово...” принадлежит литературе, это книжное произведение, но близкое к этим жанрам народной поэзии.