Немецкая поэтическая культура

Немецкая литература эпохи Просвещения развивалась в исключительно сложных и трудных условиях. Германия и в XVIII столетии продолжала оставаться страной феодальной, экономически и политически отсталой, раздробленной. Просветительская идеология утверждалась здесь неравномерно. В первой половине века процесс общественного развития был замедленным, носил затяжной характер. Лишь с середины столетия, а более интенсивно с 1770-х годов, в связи с экономическим и общественным подъемом и активным политическим и культурным воздействием извне, шедшим, в частности, из Франции и Англии, возникают условия для «ускоренного» развития литературы.

В творчестве выдающихся писателей и мыслителей — Винкельмана и Лессинга, Гердера, Гёте и Шиллера, а также их соратников — искусство и эстетическая теория Просвещения достигают расцвета. Более чем когда-либо немецкая литература теперь вносит огромный «вклад, в сокровищницу европейской культуры.

Однако немецкая литература XVIII в. не сразу нашла путь к нации и народу. На раннем ее этапе, носившем в основном подражательный характер, преобладали догматика и схоластика, «галломания» подавляла национальные элементы. Первые просветители испытывали на себе влияние политического застоя, сепаратизма, неразвитости общественных сил. Умеренные идеологи бюргерского просветительства и их нравоучительные журналы порицали всякое проявление бунтарства, ограничивались принципами благочестия, надеждами на волю «добрых» и «просвещенных» монархов.

Ранний классицизм (школа Готшеда) был скован нормативной поэтикой. Да! и первая оппозиция против догматики классицистской «школы разума» ратовала не столько за утверждение в искусстве принципов сенсуалистской философии, сколько за религиозное чувство. Недаром, оценивая эти явления в немецкой литературе, А. И. Герцен называл их «поэтико-схоластическими» и «рассудочно-мистическими». Практическая деятельность первых писателей буржуазно-демократического направления (Лисков, Шнабель) проявлялась еще в слабой степени.

Подлинное просвещение Кант (в трактате «Что такое просвещение?», 1784) связывал с «выходом человека из добровольного несовершеннолетия». О «совершеннолетии» немецкой литературы свидетельствовала уже новая эпоха, начавшаяся с Лессинга. В немецкой классической философии и эстетике, литературе и искусстве происходит сложный процесс диалектического сочетания начал — рационалистического и чувственного, интеллектуального и эмоционального.

При этом «обогащаются» основные направления в литературе — классицистское и сентиментальное, романтическое и реалистическое, достигающие слияния и необыкновенного расцвета в универсальном творчестве Гёте. Винкельман и Лессинг, Гердер, Гёте и Шиллер блестяще выполнили задачу развития «национальных элементов в общечеловеческие», хотя и они еще действовали преимущественно «на поле искусства — и науки», отчего и тогда еще «народ не понимал своих учителей». Практическая деятельность немецких публицистов и писателей станет возможной уже на исходе просветительского движения, под мощным воздействием событий и идей Французской революции.

светительского движения, под мощным воздействием событий и идей Французской революции. По образному выражению Энгельса, Французская революция, «точно молния» ударила в хаос, именовавшийся Германией, и в пору, когда в стране «все прогнило, расшаталось, готово было рухнуть», всеобщее возмущение Ёыразили передовые деятели национальной культуры. «И только отечественная литература, — писал Энгельс, — подавала надежду на лучшее будущее. Эта позорная в политическом и социальном отношении эпоха была в то же время великой эпохой немецкой литературы».

Бегство же в «идеальные сферы» немецких ученых и писателей (от Винкельмана до Гёте и Шиллера) было связано со стремлением уберечь культуру и искусство от тлетворного влияния собственнической идеологии, выработать новые эстетические критерии. Возрождение интереса Винкельмана к здоровому, «языческому» началу античности носило уже иной характер, нежели у «готшедианцев». Его клас-сицистский идеал не догма плоского рационализма, а прекрасное в человеке, высокая гражданственность и гуманизм.

Процесс развития реализма в немецкой литературе, от творчества Лессинга и до позднего творчества Гёте и Шиллера, проходит несколько стадий. Для драматургии и эстетической теории Лессинга характерно главным образом обращение к реальным фактам действительности, утверждение современной тематики. Это были поистине выдающиеся документы эпохи, обличавшие Социальные нравы, пороки и деспотизм. Но уже начиная с творчества Лессинга, в немецкой литературе находит воплощение характерный для произведений просветителей «двойной сюжет»: наряду с правдивой картиной «прозы» жизни усиливаются поиски новых социальных и эстетических ценностей, внесословного положительного героя, и здесь «естественный человек» трактуется в винкельмановской традиции как «человек вообще».

Усиление буржуазных отношений вызывает кризис просветительской идеологии, ощутимые признаки которого обозначаются уже с начала 1770-х годов. На литературной арене утверждается сентиментализм как реакция на абстрактность и рассудочность классицизма и как выражение живого интереса к нуждам и чаяниям «третьего сословия», сочувствия к простым людям — не только к «слугам» (они изображались в литературе и прежде, в частности в «слезливой» драме), но и к угнетенным вообще.

И все же штюрмерство, подобно европейскому сентиментализму, не было течением единым как по социально-политическим и теоретическим принципам, так и по творческим установкам. Наиболее радикальные писатели, продолжатели традиций Лессинга и Руссо, были выразителями буржуазно-демократической оппозиционности. Гердер, Гёте, Шиллер и их соратники поистине выражали «дух протеста» (Ф. Энгельс). Их критицизм связан с дальнейшим развитием реализма в немецкой литературе, а идеал сильного человека, цельной личности, богатство ее духовного мира определены стремлением выразить принципы свободы. В их искусстве, в традиции Ренессанса достигается единство человека (родового, типичного) и личности (особенной, индивидуальной). Другие — поэты и мыслители «чувства и веры» — ограничивались пассивной позицией, моральной критикой отдельных сторон действительности, религиозной восторженностью.

угие — поэты и мыслители «чувства и веры» — ограничивались пассивной позицией, моральной критикой отдельных сторон действительности, религиозной восторженностью. Для них характерны абстрактно-романтические формы изображения, усиливающиеся позже у писателей предромантизма (Ф. Якоби, В. Гейнзе и др.).

На раннем этапе их классицизма проступает известная созерцательность; особенно привлекательным кажется им идеал красоты, немыслимый в современных условиях. Позже оба писателя даже в произведениях на античные сюжеты-—в соответствии с выработанными ими историческими принципами — попытаются не только более объективно оценить действительность и художественные творения прошлого, но главным образом решать возникающие проблемы современности. И именно в этих случаях в «классике» Гёте и Шиллера ведущую роль будет играть универсальное философское и художественное обобщение, которое достигнет своей вершины в гётевском «Фаусте».

Отказ от штюрмерства не лишил прэзию Гёте «языческой» чувственности, ощущения радости бытия. И все же источником его вдохновения отныне становится не «сырая материя» — природа, а человек— венец ее творения. Но человек не «сам по себе», а частица общественного коллектива, выразитель его лучших чаяний. По признанию самого Гёте, его не случайно волновали мысли об античности — поре, когда «народ был более народом».

Дальнейший путь Шиллера и Гёте связан с общей эволюцией их мировоззрения и творчества на рубеже столетий под влиянием новых исторических событий, в первую очередь Французской революции. Просвещение и в Германии сменяется новой эпохой исторического развития. С конца XVIII в. в новый этап вступает вся национальная литература, в которой ведущую роль начинает играть романтизм.

Сложными путями идет развитие немецкой реалистической литературы. Отзвуки просветительской традиции зашшают еще существенное место в литературном процессе — в сатирических афоризмах Г. X. Лихтенберга, в художественно-публицистическом творчестве писателей революционной и послереволюционной поры (Г. Форстер, И. Г. Кампе, А. Клотц, И. Г. Зейме и др.), во многом уже выходящих за пределы просветительской идеологии и культуры. Но центральное место в нем занимает позднее творчество Гёте.