Раскрытие образа: Родион Раскольников и Наполеон

Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание» был впервые опубликован в январе 1866 года. Его восприняли многие как один из величайших психологических романов мировой литературы. И со времени выхода в свет романа за Достоевским прочно утвердилась слава писателя-психолога.

Сердцевину романа составляет психологическая история преступления и его последствий. Но главный герой — необычный преступник. Убийство процентщицы Алены Ивановны Родион Раскольников совершает под влиянием своей теории.

Раскольников — студент, вынужденный из-за отсутствия средств оставить учение. Его мать, вдова чиновника, живет на скромный пенсион, большую часть которого она посылает сыну. Сестра Родиона, Дуня, вынуждена, чтобы помогать матери и брату, поступить гувернанткой к помещику Свидригайлову, где ее обижают и унижают.

Раскольников — честный, умный и одаренный человек. Живя в тесной каморке, похожей на гроб, он всегда страдал от голода и нищеты, болезненно воспринимал унижения матери и сестры. Наблюдая жизнь бедноты, Родион сознавал, что не только он, но и тысячи других людей обречены на нищету, бесправие и раннюю смерть. Вместе с тем Раскольников горд, необщителен, одинок, может быть, потому, что убежден в своей исключительности. Но его гор дость уязвляется на каждом шагу. Уйдя от всех, герой романа старается решить вопросы, которые рождает в нем сознание несправедливости социальной жизни. Собственные лишения и горе близких — не главная причина его преступления. «Если б только я зарезал из того, что голоден был… — то я бы теперь… счастлив был», — говорит он после исполнения страшного замысла. Размышляя о причинах неравенства и несправедливости, Раскольников приходит к выводу, что люди разделяются на два разряда: «на низший (обыкновенный), то есть, так сказать, на материал, служащий единственно для зарождения себе подобных, и собственно на людей, то есть имеющих дар или талант сказать в среде своей новое слово». Люди высшего разряда смело могут восставать против порядка, нарушать общепризнанные нормы морали и через некоторое время они все равно будут оправданы. Из этой системы вытекают вопросы, которые мучают Раскольникова: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?».

Раскольников не хочет, как большинство людей, молчаливо повиноваться и терпеть. Но тогда он должен доказать себе и окружающим, что он не «тварь дрожащая», а подобен историческим личностям. Вот это и приводит героя романа к преступлению, в котором он видит испытание, необходимое для того, чтобы определить, принадлежит ли он к природе «необыкновенных» людей, или ему остается терпеть, как и остальным «обыкновенным».

Раскольников не может спокойно смотреть на чужие несчастья. Остро воспринимает он рассказ Мармеладова, переживает за опозоренную девушку, очень больно ему было читать письмо матери.

Герою хочется всем помочь, и мишенью для убийства он выбира ет старуху-процентщицу, которая сдирала со всех бедняков последние деньги. Пытаясь доказать свою исключительность, Раскольников в своем желании помочь всем забывает о тех людях, которым поможет, и не думает, какие мысли и чувства вызовет у них помощь, полученная ценой убийства.

лючительность, Раскольников в своем желании помочь всем забывает о тех людях, которым поможет, и не думает, какие мысли и чувства вызовет у них помощь, полученная ценой убийства. Это также является одной из ошибок его теории. Ненависть к старухе у Раскольникова родилась с самого первого посещения. Автор рисует ростовщицу «с вострыми и злыми» глазами, с шеей, «похожей на куриную ногу». Все в ней кажется Раскольникову противным. После убийства Достоевский уже по-другому показывает нам ее: «… Старуха, как всегда, была простоволосая. Светлые, с проседью, жиденькие волосы ее были заплетены в жиденькую косичку».

Таким художественным приемом автор выражает свое осуждение поступку героя романа. Пусть к убийству Раскольникова принудили обстоятельства, пусть старуха ничего хорошего не сделала людям, но ведь она — человек, и проводить «эксперимент» на ней нельзя.

Несмотря на свою теорию о праве сильной личности на преступление, Раскольников вызывает у меня чувство сострадания. Всю свою жизнь Ф.М. Достоевский искал пути к «широкому и вольному бытию свободных людей».

Поэтому он и оставляет своего героя на пороге «коварной жизни». Поистине идея всеобщей погибели, философия разрушения ради разрушения, своеобразный сатанизм сознания, бесовство. Если бы мы захотели отыскать корни такого сознания, то должны были бы прийти к двум его основаниям, к разделению человечества на две категории — господ и рабов по природе, с разными, свойственными каждой из них системами ценностей, в том числе и этических. «Есть мораль господ и мораль рабов», — скажет Ницше, но скажет уже после Раскольникова, после бесов Достоевского, и скажет вовсе не потому, что прочитает их теории и будет следовать им. Нет. А потому, что Достоевский, рисуя своих бесов, уже предвидел и наступление ницшеанства, и более отдаленные идеи вполне реальных исторических беснований. В свое время Достоевский провозглашался едва ли не учителем или даже просто предшественником Ницше. На самом деле «властитель дум» буржуазного сознания конца XIX — начала XX века — лишь один из героев Достоевского, как бы вышедший из его романа «Бесы», реализовавшийся в самой действительности.

Разделение человечества на две категории и признание лишь за одной из них права на господство прямо связано и со следующим шагом — с признанием себя самого, собственного «я» центром мира и мерой всех вещей, то есть опять-таки с бесовским сознанием эгоцентризма.

«Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?» — вопрошает герой «Записок из подполья» Достоевского и с демонизмом обывателя ответствует: «Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить». Ибо, по убеждению подпольного демона,«человеку надо одного только самостоятельного хотенья, чего бы эта самостоятельность ни стоила и к чему бы ни привела». Сознание героя «Записок», разделяющего весь мир на две категории: «я» и «они», — не его личное изобретение.Он скорее сам жертва этого сознания, нежели его создатель.

Он скорее сам жертва этого сознания, нежели его создатель. Князь Валковский из «Униженных и оскорбленных» — отнюдь не униженный и не оскорбленный, в отличие от того же героя из подполья. Но его философия жизни, по сути, та же, что и у героя из подполья… Все для него вздор. Не вздор лишь единственное: «я сам. Все для меня, и весь мир для меня создан… Я, например, уже давно освободил себя от всех пут и даже обязанностей. Люби самого себя — вот одно правило, которое я признаю… Угрызений совести у меня не было никогда. Я на все согласен, было бы мне хорошо».

«Возлюби самого себя» — идеал и программа не только героя из подполья и Банковского, но и праздного Свидригайлова, и человека дела — Лужина. Но вот Раскольников живет страстной мечтой о благе для ближних, своих хотя бы, да и для всего человечества в идеале. Но и он во имя блага разделяет человечество на две категории (то же в основе своей разделение, что и у Великого инквизитора), и он берет за идеал своеволие личности (Ликург, Солон, Магомет, Наполеон), которая «право имеет» решать, кому жить, а кому умереть. Наиболее обаятельной в этом смысле была, конечно, личность Наполеона. Раскольников — нищий студент. Наполеон не был нищим. Но по природе своей преступления того и другого родственны, хотя и, естественно, разномасштабны.

Писарев в свое время утверждал, что корень преступления Раскольникова в его нищете, но сам Раскольников мог бы ответить ему словами, сказанными им Соне Мармеладовой: «Знаешь… что я тебе скажу: если б только я зарезал из того, что голоден был, то и теперь бы счастлив был! Знай ты это!»