«Авторская исповедь» Гоголь или мысль написать «Мёртвые души»

«Авторская исповедь» Гоголь или мысль написать «Мёртвые души» его натолкнул Пушкин. «Он уже давно склонял меня приняться за большое сочинение, и, наконец, один раз после того, как я прочёл одно небольшое изображение небольшой сцены, но которое, однако ж, поразило его больше всего мной прежде читанного, он мне сказал: «Как с этой способностью угадывать человека и несколькими чертами выставлять его вдруг всего, как живого, с этой способностью не приняться за большое сочинение. Это просто грех!..», и, в заключение всего, отдал мне свой собственный сюжет, из которого он хотел сделать сам чтото вроде поэмы и которого, по словам его, он не отдал бы другому никому. Это был сюжет «Мёртвых душ»… Пушкин находил, что сюжет «Мёртвых душ» хорош для меня тем. что даёт полную свободу изъездить вместе с героем нею Россию и вывеет» множество самых разнообразных характеров».

Гоголь последовал совету Пушкина., быстра принялся за работу и в письмо от 7 октября 1835 года извещал его: «Начал писать «Мёртвых душ». Сюжет раскинулся на предлинный роман и, кажется, будто сильно смешон… Мне хочется в этом романе показать хотя бы с одного боку всю Русь». Однако в процессе работы Гоголь замыслил дать уже не один, а три тома, в которых можно было бы показать Русь уже не «с одного боку», а всесторонне. Второй и третий тома «Мёртвых душ» должны были, по мысли автора, наряду с отрицательными вывести и положительных героев и показать нравственное возрождение «подлеца-приобретателя» Чичикова.

Такая широта сюжета и насыщенность произведения лирическими местами, позволяющими писателю многообразно выявлять своё отношение к изображаемому, внушили Гоголю мысль назвать «Мёртвые души» не романом, а поэмой.

«Мёртвые души». Но Гоголь сжёг второй том «Мёртвых душ», а к третьему он и не приступал. Причина неудачи была в том, что Гоголь искал положительных героев в мире «мёртвых душ» — представителей господствующих в то Бремя общественных слоев, а не в народном демократическом лагере. Белинский ещё в 1842 году предсказал неизбежность неудачи Гоголя в осуществлении подобного замысла. «Много, слишком много обещано, так много, что негде и взять того, чем выполнить обещание, потому что того и нет ещё на свете»,— писал он.

Дошедшие до нас главы второго тома «Мертвых душ» подтверждают справедливость мыслей Белинского. В.этих главах есть блестяще написанные образы, родственные помещикам первого тома (Пётр Петрович Петух, Хлобуев и др.), но положительные герои (добродетельный генерал-губернатор, идеальный помещик Костанжогло и откупщик Муразов, «самым безукоризненным путём» наживший свыше сорока миллионов) явно нетипичны, жизненно неубедительны.

Центральное место в первом томе занимают пять «портретных» глав (со второй по шестую). Эти главы, построенные по одинаковому плану, показывают, как на почве крепостничества складывались разные типы крепостников и как крепостное право в 20—30х годах XIX века, в связи с ростом капиталистических сил, приводило помещичий класс к экономическому и моральному упадку.

к экономическому и моральному упадку. Гоголь даёт эти главы в определённом порядке. Бесхозяйственного помещика Манилова (II глава) сменяет мелочная скопидомка Коробочка (III глава), безалаберного прожигателя жизни Ноздрёва (IV глава) — прижимистый Собакевич (V глава). Завершает эту галерею помещиков Плюшкин скряга, доведший своё имение и крестьян до полного разорения. Картина экономического распада барщинного, натурального хозяйства в имениях Манилова, Ноздрёва и Плюшкина нарисовано живо и жизненно убедительно. Но и кажущиеся крепкими хозяйства Коробочки и Собакевича в действительности нежизнеспособны, поскольку такие формы ведения хозяйства уже отживали свой век.

С ещё большей выразительностью дана картина морального упадка помещичьего класса. От праздного мечтателя, живущего в мире своих грёз, Манилова к «дубинноголовой» Коробочке, от неё — к бесшабашному моту, вралю и шулеру Ноздреву, далее — к оскотинившемуся кулаку Собакевичу и, наконец, к утратившему все моральные качества — «прорехе на человечестве» Плюшкину ведёт нас Гоголь, показывая всё большее моральное падение и разложение представителен помещичьего мира.

Так поэма превращается в гениальное обличение крепостничества как такого социально-экономического строя, который закономерно порождает культурную и экономическую отсталость страны, морально разлагает тот класс, который являлся в то время вершителем судеб государства. Эта идейная направленность поэмы раскрывается прежде всего в системе её образов.