Н. В. Гоголь о назначении художника в «Мертвых душах»

Повесть “Мертвые души” можно по праву назвать лучшим произведением Николая Васильевича Гоголя. По словам В. Г. Белинского, вся творческая жизнь писателя до работы над ней была лишь предисловием и подготовкой к этому поистине гениальному творению.
“Мертвые души” являются одним из наиболее ярких примеров гоголевской манеры отображения действительности, ведь где еще можно встретить столь точное и правдивое жизнеописание России того времени. Недаром многие писатели говорят о “гоголевском” течении в литературе, называя Н. В. Гоголя основателем реалистического направления в поэтическом искусстве.
Мнение же самого Н. В. Гоголя о назначении писателя, или, по-другому, художника, выражено в словах: “Кто лее, как не автор, должен сказать святую правду?”
Попробуем же понять, как обосновывает Н. В. Гоголь свои представления о художнике, какой видит его судьбу и чем отличаются сатирические герои его от персонажей других комедий.
Как и многие другие писатели, Н. В. Гоголь непосредственно обращается к читателю через свои лирические отступления, в которых он сетует на недостатки русской действительности, в частности, на отсутствие аналогов иностранных слов в русском языке, а также заранее оправдывается и разъясняет значение всех тех моментов, которые, по его мнению, могут вызвать у читателей раздражение и недовольство. В одном из своих лирических отступлений Гоголь и объясняет свои взгляды на назначение художника. Здесь он пишет, что: “… не то тяжело, что будут недовольны героем, тяжело то, что живет в душе неотразимая уверенность, что тем же самым героем, тем же самым Чичиковым были бы довольны читатели”. Я думаю, в этих словах Гоголь хотел сказать о том, что порок не будет высмеян и представлен на всеобщее обозрение, он не будет замечен. Так кто же, как не писатель, должен помочь людям обнаружить эти пороки, кто лучше него сможет с иронией обнажить окружающую нас действительность. Возможно, сейчас, когда появилось столь много критической литературы, подобная точка зрения была бы весьма неоднозначна. Ведь может возникнуть и мнение, что такое изобилие скорее провоцирует, чем искореняет недостатки. Однако во времена Н. В. Гоголя, который был по сути одним из первых писателей, отважившихся столь прямо высмеять недостатки своего времени и которому это действительно удалось, как никому другому, такое произведение, как “Мертвые души”, было просто неоценимо по своей значимости и необходимости. Поэтому я не могу не согласиться с вышеприведенными словами писателя, впрочем, как и с дальнейшими его рассуждениями о так называемых “патриотах”. Н. В. Гоголь, зная, что со стороны подобных людей могут возникнуть нападки, заранее отвечает на них. Вся нелепость и неприглядность подобных людей, “горячих патриотов, до времени покойно занимающихся какой-нибудь философией или приращениями на счет сумм нежно любимого ими отечества, думающих не о том, чтобы не делать дурного, а о том, чтобы только не говорили, что они делают дурное”, вынесена Н. В. Гоголем в рассказе про одну странную семью, состоящую из отца-“философа” и сына, полушутя-полусерьезно названного автором русским богатырем. Мне кажется, что этот небольшой эпизод, который не может не вызвать улыбку при прочтении, еще раз подтверждает мысль, ранее высказанную Н. В. Гоголем. Ведь и вправду, кому, как не человеку, от природы имеющему дар видеть то, что не видно другим, обладающему хорошим чувством юмора и умеющему лаконично излагать свои мысли, заниматься осмыслением природы подобных людей.
Теперь хотелось бы поговорить о том, что отличает Н. В. Гоголя от других писателей сатирического направления. Н. В. Гоголь не описывает своих героев бегло и поверхностно, как многие его предшественники, считая, что это не только не поможет ему для создания его персонажей, но даже напротив, при таком изображении он не сможет осуществить задуманного. Он уделяет большое внимание внутреннему миру своих героев, а некоторые из них, в частности Плюшкин и Чичиков, даже имеют свою предысторию. Вот что Н. В. Гоголь писал об этом в своей поэме: “Не загляни автор поглубже ему в душу, не шевельни на дне ее того, что ускользает и прячется от света, не обнаружь сокровеннейших мыслей, которых никому другому не вверяет человек, а покажи его таким, каким он показался всему городу, Манилову и другим людям, и все были бы радешеньки и приняли бы его за интересного человека”. Если же рассматривать главного героя в отдельности от других героев, то можно заметить, что Н. В. Гоголь и здесь имеет свою точку зрения на то, каким он должен быть. Сравнивая “Мертвые души” хотя бы с комедией А. Грибоедова “Горе от ума”, видим, что во втором случае автор не посчитал нужным убрать из своего произведения образ романтического совершенного героя, в то время как Н. В. Гоголь сознательно выбирает для своего повествования человека столь неприглядного. Вот как он объясняет свой выбор в одном из лирических отступлений: “… все это известно автору, и при всем том он не может взять в герои добродетельного человека, но… может быть, в сей же самой повести почуются иные, еще доселе не бранные струны, предстанет несметное богатство русского духа, пройдет муж, одаренный божескими доблестями, или чудная русская девица, какой не сыскать нигде в мире, со всей дивной красотой женской души, вся из великодушного стремления и самоотвержения”.
В заключение хотелось бы сказать, как же все-таки видел судьбу будущего писателя, стезю которого он избрал, сам Гоголь. В одном из своих лирических отступлений он говорит о “писателе счастливом” и о писателе непризнанном. Сравнивая строки из описания судьбы “счастливого писателя” и отрывок из статьи Н. В. Гоголя “Несколько слов о Пушкине”, мы можем провести параллели: “Вдвойне завиден прекрасный удел его: он среди их, как в родной семье, а между тем далеко и быстро разносится слава его”, — и соответственно: “Ни один поэт в России не имел такой завидной участи, как Пушкин, ничья слава не распространялась так быстро”. И если А. С. Пушкина Н. В. Гоголь соотносил с поэтом со счастливой судьбой, то себя же, напротив, он подразумевал поэтом, “дерзнувшим вызвать наружу все, что ежеминутно перед очами и чего не зрят равнодушные очи. И даже зная, какова незавидная участь такого поэта, он стремится к ней, видя в этом свое истинное призвание и назначение. Здесь же хотелось бы добавить, что, несмотря на то что А. С. Пушкин большую часть своего творческого пути был романтиком и что поэтическая судьба его, как было сказано выше, была более благополучна, Н. В. Гоголь восхищался им и считал себя его преемником. В своей статье “Несколько слов о Пушкине” он полушутя-полусерьезно говорит о том, что как преемник Пушкина должен доделать все, что не доделал первый.
Заканчивая сочинение, могу лишь сказать: Н. В. Гоголь навсегда останется для меня великим писателем, стоящим в одном ряду с А. С. Пушкиным и М. Ю. Лермонтовым, но имеющим свой ни с чем не сравнимый “гоголевский стиль”, который развивается и существует и по сей день и будет существовать еще долго.