Почему в галерее «мертвых душ» Плюшкин изображен последним

“В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка...” — так начинается замечательная поэма Н. В. Гоголя “Мертвые души”. Потом бричка въедет в имения Манилова, Коробочки, Ноздрева, Собакевича; и последний помещик, в деревне которого она оставит свой след, будет Плюшкин. Так почему все-таки Плюшкин последний в этом ряду? Чтобы ответить на этот вопрос, познакомимся поближе, с каждым из героев-
Первый помещик, у которого побывал Чичиков, был Манилов. “Один бог разве мог сказать, какой характер у Манилова. Есть род людей, известных под именем: люди так себе, ни то ни се, ни в городе Богдан, ни в селе Селифан… черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур передано сахару”.
У Манилова в доме всегда чего-нибудь недостает, только часть мебели обтянута шелковой материей, а два кресла покрыты рогожей; хозяйством занимается приказчик. В кабинете у хозяина лежит книга, уже два года открытая на четырнадцатой странице.
Манилов мечтатель. Мечты его полностью оторваны от действительности. Он мечтает о том, “как хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или через пруд выстроить каменный мост...”
Подчеркивая бездеятельность и социальную бесполезность помещика, автор не лишает его человеческих качеств. Манилов — семьянин, любит жену и детей, искренне радуется приезду гостя, всячески старается угодить ему и сделать приятное.
Второе имение, которое посетил Чичиков, было имение Коробочки. Хозяйка, “женщина пожилых лет, в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки...” Очень долго Павлу Ивановичу пришлось уговаривать Настасью Петровну продать ему мертвые души. Сначала она удивилась, когда услышала о предмете покупки, а потом боялась продешевить. Она хочет дождаться купцов да узнать цены.
“Эк ее, дубинноголовая какая! — сказал про себя Чичиков...” Ну, что мы можем к этому добавить, пожалуй только то, что помещица Коробочка сама занимается хозяйством, да и крестьянские избы в ее деревеньке “показывали довольство обитателей”.
Побывал Павел Иванович и у Ноздрева. Ноздрев, по словам автора, был из таких людей, которые “всегда говоруны, кутилы, народ видный”. Кроме того, этот помещик врет почти на каждом шагу.
Показывая гостю имение, Ноздрев подводит его к границе и говорит: “Все, что ни видишь по эту сторону, все это мое и даже по ту сторону, весь этот лес, который вон синеет, и все, что за лесом, все мое”. Ноздрев может пообещать, но не сделать. При игре в карты и даже в шашки жульничает. Только чудо — приезд к Ноздреву капитана-исправника — спасает Чичикова от физической расправы.
Таков оказался Ноздрев — бесшабашная натура, игрок, кутила. Для Ноздрева любая купля-продажа — что-то вроде спорта, тут для него нет никаких нравственных преград, как, впрочем, и для всех его жизненных поступков. Поэтому его не могла удивить чичиковская идея — она близка его авантюрной натуре. Неудивительно, что Чичиков менее всего сомневался в успехе деловых переговоров именно с Ноздревым.
Собакевич показался Чичикову “весьма похожим на сред- ней величины медведя”. Природа недолго мудрила над его лицом: “хватила топором раз — вышел нос, хватила в другой — вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и, не обскобливши, пустила на свет, сказавши: “живет!”
Мебель в доме Собакевича такая же тяжелая, как и хозяин. Он прожорлив, может съесть за один раз целого осетра или бараний бок. Хотя тугодум, но своего не упустит. Достаточно вспомнить сцену торговли, когда Михаил Семенович запрашивает за мертвую душу “по сту рублей” и уступает в конце концов “по два с полтиною”.
“Кулак, кулак!” — подумал Чичиков о Собакевиче перед отъездом. Можем ли мы найти у такого типа что-нибудь положительное? Трудно, но постараемся. Он — хозяин, все у него прочно, даже колодец “обделан в крепкий дуб”. Собаке-вич заботится о своих крепостных, конечно не из человеколюбия, а из соображения: обидишь мужика — “тебе же хуже будет”.
Наконец наш путешественник приехал к Плюшкину. Увидев какую-то странную фигуру, Чичиков сначала решил, что это ключница, но это оказался сам хозяин. Чичиков подумал: если бы он встретил Плюшкина на паперти, то “… дал бы ему медный грош...”, хотя этот помещик имел более тысячи душ крестьян. Жадность его чрезмерна.
У него накопились огромные запасы, таких запасов хватило бы на несколько жизней, а он, не довольствуясь этим, ходил каждый день по своей деревне и все, что попадалось, тащил к себе и складывал в кучу в углу комнаты.
Вот и закончилась поездка нашего героя по имениям помещиков. Манилов, Коробочка, Ноздрев, Собакевич — эти герои антисоциальны, их характеры уродливы, но у каждого из них, как мы убедились при более близком знакомстве, осталось хоть что-нибудь положительное.
Плюшкин же потерял все человеческие связи: детей он лишился, соседи с ним знаться не хотят, в город он не ездит. Этот герой вызывает не только смех, но и отвращение.
Это — апогей, дальше идти некуда. Все доведено до своей противоположности, до абсурда. Бережливость превратилась в скупость. Богатство — в нищету. Хозяин — в ключницу.
Плюшкин. Кто это? Человек или неизвестный науке биологический тип? Это предел падения человека. Вот почему автор изобразил Плюшкина последним в галерее уродливых типов помещиков.