ЖИВЫЕ И МЕРТВЫЕ ДУШИ В ТВОРЧЕСТВЕ ГОГОЛЯ.

ЖИВЫЕ И МЕРТВЫЕ ДУШИ В ТВОРЧЕСТВЕГОГОЛЯ.
При издании “Мертвых душ” Гоголь пожелалсам оформить титульный лист. На нем былаизображена коляска Чичикова, симво­лизиующаяпуть России, а вокруг — множествочеловеческих черепов. Опубликовать именноэтот титульный лист было очень важно дляГоголя, так же как и то, чтобы его книгавышла в свет одновременно с картинойИванова “Явление Христа народу”. Темажизни и смерти, возрождения красной нитьюпроходит через творчество Гоголя. Своюзадачу Гоголь видел в исправлении инаправлении на истинный путь сердецчеловеческих, и попытки эти былипредприняты через театр, в гражданскойдеятельности, преподавании и, наконец, втворчестве. “Неча на зеркало пенять, колирожа крива” — гласит пословица, взятаяэпиграфом к “Ревизору”. Пьеса и являетсяэтим зеркалом, в которое должен былпосмотреться зритель, чтобы увидеть иискоренить свои никчемные страсти. Гогольсчитал, что, лишь указывая людям на ихнедостатки, он может ис­править их иоживить души. Нарисовав страшную картину ихпадения, он заставляет читателя ужаснутьсяи задуматься. В “Вечерах на хуторе близДиканьки” кузнец Вакула “малюет черта* смыслью о спасении. Подобно своему герою,Гоголь продолжает изображать чертей вовсех последующих произведениях, чтобы спомощью смехапригвоздить к позорному столбу порокичеловеческие. “В религиозном пониманииГоголя черт есть мистическая сущность иреальное существо, в которомсосредоточилось отрицание Бога, вечное зло.Гоголь как художник при свете смехаисследует природу этой мистическойсущности; как человек оружием смеха боретсяс этим реальным существом: смех Гоголя — борьба человека с чертом”, — писалМережковский. Хочется добавить, что смехГоголя — это и борьба с адом за “душу живую”.
“Ревизор” не принес желаемого результата,несмотря на то что пьеса имела большойуспех. Современники Гоголя не смогли оце­нитьее значение. Задачи, которые писательпытался решить путем воздействия черезтеатр на зрителя, не были выполнены. Гогольосознает необходимость иной формы и иныхпутей воздействия на человека. Его “Мертвыедуши” — это синтез всех возможных путейборьбы за души человеческие. Произведениевмещает в себя как прямой пафос и поучения,так и художественную проповедь, иллю­стрированнуюизображением самих мертвых душ — помещикови городских чиновников. Лирическиеотступления также придают произведениюсмысл художественной проповеди и подводятсвоеоб­разный итог изображенным страшнымкартинам жизни и быта. Апеллируя ко всемучеловечеству в целом и рассматривая пути ду­ховноговоскресения, оживления. Гоголь в лирическихотступлени­ях указывает на то, что “тьма изло заложены не в социальных обо­лочкахнарода, а в духовном ядре” (Н. Бердяев).Предметом изуче­ния писателя и становятсядуши человеческие, изображенные в страшныхкартинах “недолжной” жизни.
Уже в самом названии “Мертвых душ” Гоголемопределена его задача. Последовательноевыявление мертвых душ на “маршруте”Чичикова влечет за собой вопрос: в чемпричины той мертвечины? Одна из главныхсостоит в том, что люди забыли свое прямоена­значение. Еще в “Ревизоре” чиновникиуездного города заняты всем, чем угодно, нотолько не своими прямыми обязанностями. •Они представляют собой скопищебездельников, сидящих не на своем месте. Всудебной конторе разводятся гуси, разговорвместо государственных дел идет о борзыхсобаках, а в “Мертвых душах” глава и отецгорода губернатор занят вышивкой по тюлю.Люди эти потеряли свое место на земле, этоуже указывает на некоторое ихпромежуточное состояние — они между жизньюземной и жизнью потусторонней. Городскиечиновники в “Мертвых душах”, “Шине­ли”также заняты лишь пустословием и бездельем.Вся заслуга губернатора города N состоит втом, что он посадил “роскошный” сад из трехжалких деревьев. Стоит отметить, что сад какметафора души часто используется Гоголем (вспомнимпро сад у Плюшкина). Эти три чахлых деревца — олицетворение душ городских обитате­лей.Души их так же близки к смерти, как этинесчастные посадки губернатора. Помещики “Мертвыхдуш” тоже забыли о своих обя­занностях,начиная с Манилова, который вообще непомнит, сколь­ко у него крестьян.Ущербность его подчеркивается детальнымопи­санием его быта — недоделаннымикреслами, вечно пьяной и вечно спящейдворней. Он не отец и не хозяин своимкрестьянам: настоящий помещик, попатриархальным представлениямхристианской России, должен служитьнравственным примером для своих детей — крестьян, как сюзерен для своих вассалов. Ночеловек, за­бывший Бога, человек, у которогоатрофировалось понятие о грехе, никак неможет быть примером. Обнажается вторая и неменее важная причина омертвления душ поГоголю — это отказ от Бога. По дорогеЧичикову не встретилась ни одна церковь. “Какиеис­кривленные и неисповедимые путивыбирало человечество”, — восклицаетГоголь. Дорога России видится ему ужасной,полной паде­ний, болотных огней и соблазнов.Но все-таки это дорога к Храму, ибо в главе оПлюшкине мы встречаем две церкви; готовитсяпере­ход ко второму тому — Чистилищу изпервого — адского.
Этот переход размыт и непрочен, как инамеренно размыта Го­голем в первом томеантитеза “живой — мертвый”. Гоголь наме­ренноделает нечеткими границы между живым имертвым, и эта антитеза обретаетметафорический смысл. Предприятие Чичиковапредстает перед нами как некий крестовыйпоход. Он как бы соби­рает по разнымкругам ада тени покойников с целью вывестиих к настоящей, живой жизни. Маниловинтересуется, с землей ли хочет купить душиЧичиков. “Нет, на вывод”, — отвечает Чичи­ков.Можно предположить, что Гоголь здесь имеетв виду вывод из ада. Именно Чичикову даносделать это — в поэме он один имеетхристианское имя — Павел, которое еще к томуже намекает на апостола Павла. Начинаетсяборьба за оживление, то есть за пре­вращениегрешных, мертвых душ в живые на великом путиРоссии к “хранине, назначенной царю вчертог”. Но на этом пути встреча­ется “товарво всех отношениях живой” — это крестьяне.Они ожи­вают в поэтичном описанииСобакевича, потом в размышлениях ПавлаЧичикова как апостола и самого автора.Живыми оказыва­ются те, которые положили “душувсю за други своя”, тоесть люди самоотверженные и, не в примерзабывшим о своем долге чиновни­кам,делавшие свое дело. Это Степан Пробка,каретник Михеев, са­пожник МаксимТелятников, кирпичник Милушкин.
Оживают крестьяне при переписыванииЧичиковым списка купленных душ, когда самавтор начинает говорить голосом своегогероя. В Евангелии сказано: “кто захочетспасти душу свою, тот ее р потеряет”.Вспомним опять-таки Акакия Акакиевича, ко­торыйпытался сэкономить на чем угодно, лишь бызаполучить за­мену живой души — мертвуюшинель. Его смерть, хоть она и вы­зываетсочувствие, не была переходом в лучший мир,а только превратила его в бесплодную тень,наподобие теней-призраков в царстве Аида.Так, житийная оболочка этой повестинаполнена вовсе не житийными подвигами.Весь аскетизм и все отшельниче­ство АкакияАкакиевича направлены не на спасение души,а на получение эрзаца шинели. Ситуация этатакже обыгрывается в по­вести “ИванФедорович Шпонька и его тетушка”. Там восне героя жена превращается в материю, изкоторой “все шьют сюрту­ки”. Слово “жена”в произведениях Гоголя часто замещаетсясло­вом “душа”. “Душа моя”, — обращаются ксвоим женам Манилов и Собакевич.
Но движение в сторону омертвления в “Шинели”(Акакий Ака­киевич становится тенью) и в “Ревизоре”(немая сцена), в “Мерт­вых душах”используется как бы с обратным знаком.История Чичикова также дана как житие.Маленький Павлуша в детстве всех поражалсвоей скромностью, но затем он начинаетжить только “для копейки”. Позднее Чичиковпредстает перед обитателями города N какнекий Ринальдо Ринальдини или Копейкин,защитник несчастных. Несчастные — это души,обреченные адским страдани­ям. Он кричит: “Онине мертвые, не мертвые!” Чичиков выступаетих защитником. Примечательно, что Чичиковдаже возит с собой саблю, как апостол Павел,у которого был меч.
Самое знаменательное превращениепроисходит при встрече апостола Павла сапостолом-рыболовом Плюшкиным. “Вон нашрыболов пошел на охоту”, — говорят о неммужики. В этой мета­форе заложен глубокийсмысл “вылавливания душ человеческих”.Плюшкин, в рубище, как святой подвижник,вспоминает о том, что он должен был “вылавливать”и собирать вместо бесполезных вещей — этидуши человеческие. “Святители мои!” — восклицает он, когда эта мысль озаряет егоподсознание. Читателю также со­общаетсяжитие Плюшкина, что в корне отличает его отдругих помещиков и сближает с Чичиковым. Измира античности Чичи­ков попадает в мирраннехристианский двух церквей Плюшкина.Используются платоновские ассоциацииуподобления души челове­ка упряжке коней (гравюрав доме Плюшкина), вылезающих из грязи.Чичиков и представляет Плюшкина где-то уцерковных дверей.
Лирическая стихия после посещения ПлюшкинаЧичиковым все больше и больше захватываетроман. Одним из самых одухотво­ренныхобразов является губернаторская дочка, ееобраз написан совсем в другом ключе. ЕслиПлюшкину и Чичикову еще предстоитвспомнить о своем назначении спасения душ,то губернаторская дочка, подобно Беатриче,указывает путь к духовному преображе­нию.Такого образа нет ни в “Шинели”, ни в “Ревизоре”.В лири­ческих отступлениях вырисовываетсяобраз другого мира. Чичиков выезжает из адас надеждой о возрождении душ, превращенииих в живые.