Поэт Лермонтова
«Я здесь был рожден, но не здешний ду-шой...»
Лермонтов — самая загадочная и трагическая фигура в русской литературе. Его жизнь оборвалась в момент наивысшего рассвета творческого дара, в момент грандиозного перехода от поэзии к прозе, от романтизма — к глубокой и все-объемлющей жизненной философии. Трудные детские и юношеские годы, не-понимание со стороны близких ему людей, несчастная любовь, формируя лич-ность Лермонтова-человека, одновременно оказали решающее влияние и на Лермонтова-поэта. В лирических произведениях Лермонтова, как в зеркале, от-разилась живая человеческая душа, обуреваемая горечью и состраданием. Ро-мантизм не возвысил и не поэтизировал это живое страдание, но лишь заострил и обнажил чувство отверженности и превосходства над этим миром, чувство, определившее творчество Поэта и судьбу Человека. Поэзия Лермонтова — зер-кальное отражение души, романтический герой — зеркальное изображение, точ-ный слепок личности поэта. Эта портретная личность, безусловно, уникальная для русской поэзии той эпохи, наиболее полно выражая авторское «я», в то же время сужает и ограничивает круг тем, обедняет эмоциональную палитру и ли-шает поэзию той иррациональности и силы воображения, которая помогает по-эту отрешиться от собственного «я» и проникнуться ощущением мировой гар-монии. Слова Мцыри: «Я знал одной лишь думы власть, одну, но пламенную страсть», являются своеобразным авторским эпиграфом Лермонтова к своему поэтическому творчеству. Действительно, в его лирике прослеживается главная, доминирующая тема — тема страдающей, мечущейся души, не находящей отклика и понимания в окружающем мире, души страстной и возвышенной, но не понятой и не принятой временем. Очевидно, что именно нерасчлененное восприятие Лермонтовым человеческой судьбы и поэтического процесса и привела к возникновению в его творчестве образа личного героя — поэта. Слова из пушкинского «Разговора книгопродавца с поэтом» — «Вы совершенно правы. Вот вам моя рукопись. Условимся» — невозможны для Лермонтова, для которо-го поэт и человек, судьба и творчество — единое неразрывное целое. Его поэт заявляет:
О нет! Преступною мечтою
Не ослепляя мысль мою,
Такой тяжелою ценою
Я вашей славы не куплю.
Таким образом, Поэт- главный герой лирики Лермонтова. Мир нравственных ценностей его лирического героя, круг проблем, волнующих его, одновременно принадлежит и Поэту.
Отчужденность, непонимание, страдание — вот наиболее характерные черты темы лирического героя. В 1837 году Лермонтов пишет стихотворение «Смерть поэта», основной мотив которого — страстное обращение к убийцам Пушкина, оклеветавшим и приведшим его к гибели. Стихотворение проникнуто горечью и негодованием. Отравлены его последние мгновенья Коварным шепотом насмешливых невежд, И умер он- с напрасной жаждой мщенья, С досадой тайною обманутых надежд.
Слова эти звучат трагично. Но… можно ли отнести их к Пушкину? К Пуш-кину-человеку — быть может, к Поэту — никогда! Ведь в 1836г. уже были произ-несены слова:" Я памятник себе воздвиг нерукотворный...", да и вообще, в пол-ном света и созидания творчестве Пушкина нет «тайной досады» и «напрасной жажды мщения». Ведь даже в «Воспоминании», стихотворении, более всех близком по идейному содержанию к мировосприятию Лермонтова, возникают два ангела, говорящие «о тайнах счастия и гроба». Таким образом, создавая образ Пушкина, Лермонтов, во-первых, совер-шенно не расчленяет поэтическое и «земное» в мировосприятии Пушкина, а во-вторых, вольно или невольно наделяет его своими собственными чертами. Пушкинский поэт — мудрец, поэт- созидатель и свободный певец — превращается Лермонтовым в лицо страдательное, находящееся в полной зависимости от «клеветников ничтожных» и «наперсников разврата». Причем физическая зави-симость от них оказывается сильнее духовной свободы. Становится очевидным, что, говоря со светом от имени погибшего Пушкина, он упрекает его (свет) и за несправедливость к себе, за те страдания, которые испытывает он сам. «Неведомый, но милый певец», с которым сравнивается Пушкин, безусловно, дорог Лермонтову. Ленский, воспетый им с такой чудной силой" (Лермонтов, очевидно, не хочет вспоминать о глубокой пушкинской иронии по отношении к этому образу), близок ему и духовно, и идейно. В какой-то степени отождествляя себя с Ленским, Лермонтов позволяет себе такое сравнение и по отношению к Пушкину.
Тема одиночества, непонимания, страдания преломляется различными оттенками во множестве стихотворений. Поэт -«странник в свете безродный», «пленный рыцарь», задыхающийся в железной броне и призывающий смерть узник. Развивая идею стихотворения «Поэт», Лермонтов пишет: Не верь, не верь себе, мечтатель молодой, Как язвы, бойся вдохновенья…… Поверь: для них смешон твой плач и твой укор, С своим напевом заученным, Как разрумяненный трагический актер, Махающий мечом картонным…
Лермонтов считает, что в современном ему мире, мире, лишенном духов-ности и чистоты, поэт «утратил свое назначение». Более того, поэт осмеян тол-пой, которую тешат блестки и обманы и которой скучен «простой и гордый язык» истинного искусства. Толпа- «чернь простодушная», которая «играючи идет дорогою привычной». (Изображение толпы, слово «играючи» в стихотво-рении «Не верь себе» перекликаются с пушкинским "… и в детской резвости колеблет твой треножник"). Это безликая и бездумная масса. Позднее пестрая толпа превращается в сборище «приличьем стянутых масок». Жизнь этих масок — блеск, суета и обман — «Маскарад». Лермонтов восклицает: О, как мне хочется смутить веселость их И дерзко бросить им в глаза железный стих, Облитый горечью и злостью!
Кульминация темы осмеяния и отверженности поэта — в стихотворении «Пророк». Лермонтов говорит о своем даре: С тех пор, как вечный судия Мне дал всеведенье пророка, В очах людей читаю я Страницы злобы и порока.
Действительно, лермонтовский пророк — Пророк — Судья. В отличие от пушкинского Пророка, который «глаголом жжет сердца людей» и «чувства до-брые пробуждает лирой», Пророк Лермонтова указывает людям на страшную пропасть, в которую ведет их порок, безжалостно судит их за грехи.
Некоторые предсказания Лермонтова удивительны. (Например, стихо-творение «Предсказание» (Настанет год, России черный год...) или «Сон», в ко-тором он изображает собственную гибель). Но знание, данное ему, было на-правлено не внешний мир, не на созидание, а, прежде всего, в глубины его ду-ши, на познание своего вечно метущегося и страждущего «я»: Для тайных дум я пренебрег… И пусть любви, и славы путь, Все, чем хоть мало в свете мог Иль отличиться, иль блеснуть; Беднейший средь существ земных Останусь я в кругу людей, Навек лишась достоинств их И добродетели своей!
Лермонтовский поэт боится людей. В отличие от пушкинского пророка, который внемлет единому и неделимому мирозданию, он разделяет мир на природу, несущую в себе естественность и красоту, и «шумный град» людей, извращенных злобой и пороком.… Из городов бежал я нищий, И вот в пустыне я живу…… Мне тварь покорна там земная; И звезды слушают меня, Лучами радостно играя. Отсюда — стремление слиться с природой, стать ее частицей. Для чего я не родился Этой синею волной? Как бы шумно я катился Под серебряной луной…… Люди друг к другу Зависть питают; Я же, напротив, Только завидую звездам прекрасным, Только их место занять бы желал. Отсюда — жажда стихии и изображение человеческого общества, своего поко-ления в виде увядающего «плода, лишенного сока» жизни: А он, мятежный, просит бури…… О, если б взойти удалось мне туда, Как я бы молился и плакал тогда; И после я сбросил бы цепь бытия, И с бурею братом назвался бы я! (Сравни: В начале поприща мы вянем без борьбы… Как тощий плод, до времени созрелый, Ни вкуса нашего не радуя, ни глаз, Висит между цветов, пришлец осиротелый, И час их красоты- его паденья час!) Отсюда и символ- одинокий и гордый Утес- поэт. Укор надежд, укор людей, Души высокой не печалит, Пускай шумит волна людей, Утес гранитный не повалит.… Ночевала тучка золотая на груди утеса- великана…
Лермонтов ищет слово. Ищет плоть, в которую можно заключить мятежный, ищущий бури, страдающий и вечно изменчивый дух своей поэзии. Он боится, что «стихом размеренным и словом ледяным» не сможет выразить то, что рождается в его душе. Поиск слова означает и поиск родной души, которая поймет и полюбит его: Не встретит ответа Средь шума и света Рожденное слово; Но в храме, средь боя И где я ни буду, Услышав, его я Узнаю повсюду. Не кончив молитвы, На звук тот отвечу, И брошусь из битвы Ему я навстречу. В мучительных поисках слова рождалась Поэзия. В недрах творчества рожда-лась новая философия. Философия, которая восстанавливала целостность мира, примиряла со временем, заменяла уязвленное самолюбие и страдающую гордость на любовь и сознание сопричастности всему живому. Мой дом везде, где есть небесный свод, Где только слышны звуки песен, Все, в чем есть искра жизни, в нем живет, Но для поэта он не тесен. *** Выхожу один я на дорогу; Сквозь туман кремнистый путь блестит; Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу, И звезда с звездою говорит. М. Ю. Лермонтов прожил 27 лет, создав за это время прекрасные лирические стихотворения, драмы, великолепную прозу, из которой выросли Достоевский, Тургенев, Толстой. 27 лет — расцвет дара. Что же унес он с собой на звезды?