Русские сочинения
-
Некрасов Н.А.
-
Кому на Руси жить хорошо
-
Картины народной жизни в поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
Картины народной жизни в поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»
«Некрасов – это все равно что
нашелся бы такой мужик, с громадными
способностями, с русскими, мужицкими
болями в груди, который бы взялся этак
и описал свое русское нутро и показал
бы его своим братьям-мужикам:
«Смотрите-де на себя!»
(Газета «Правда», 1 октября 1913 г.)
Всю жизнь вынашивал Н.А. Некрасов замысел произведения, которое стало бы народной книгой, т.е. книгой «полезной, понятной народу и правдивой», отражающей самые важные стороны его жизни. «По словечку» в течение 20 лет накапливал он материал для этой книги, а затем 14 лет работал над текстом произведения. Итогом этого колоссального труда явилась эта поэма-эпопея «Кому на Руси жить хорошо».
Широкая социальная панорама, развернутая в ней, правдивое изображение крестьянской жизни начинают занимать в этом произведении главенствующее место. Отдельные сюжетно-самостоятельные части и главы эпопеи связаны внутренним единством поэмы – изображением жизни народа.
С первой главы первой части начинается исследование главной жизненной силы России – народа. Именно желание изобразить всю народную Русь повлекло поэта к таким картинам, где можно было бы собрать массу людей. Особенно полно она предстает в главе «Сельская ярмарка».
Пришли на площадь странники:
Товару много всякого
И видимо-невидимо
Народу! Не потеха ли?
С большим мастерством Некрасов передает колорит русского гулянья. Возникает ощущение непосредственного участия в этом празднике, будто ходишь среди пестрой толпы и впитываешь в себя атмосферу всеобщей радости, праздника. Все вокруг движется, шумит, кричит, играет.
А вот эпизод, подтверждающий представления о нравственной силе и красоте народного характера. Крестьяне рады поступку Веретенникова, подарившего внучке Вавилы ботиночки:
Зато крестьяне прочие
Так были разутешены,
Так рады, словно каждого
Он подарил рублем!
Картины народной жизни – это не только веселье, радость, праздник, но и темная, неприглядная, «безобразная» ее сторона. Веселье перешло в пьянство.
Ползли, лежали, ехали,
Барахталися пьяные,
И стоном стон стоял!
Дорога многолюдная
Что позже – безобразнее:
Все чаще попадаются
Избитые, ползущие,
Лежащие пластом.
«Пропился» и мужик, который «раздумался над топором», и парень «тихонький», который поддевку новую в землю закопал, и «старая», «хмельная баба». Высказывания из толпы свидетельствуют о темноте, невежестве, терпении и смирении народа.
Крестьянский мир предстает предельно обнаженным во всей хмельной откровенности и непосредственности. Кажется, что сменяющие друг друга слова, фразы, быстрые диалоги и выкрики случайны и бессвязны.
Но среди них различимы резкие политические реплики, свидетельствующие о стремлении и способности крестьян осмыслить свое положение.
— Добра ты, царская грамота,
Да не про нас ты писана…
А вот картина коллективного труда – «веселой косьбы». Она проникнута чувством праздничным и светлым:
Народу тьма! Там белые
Рубахи баб, да пестрые
Рубахи мужиков,
Да голоса, да звяканье
Проворных кос…
Радость труда ощущается во всем: «травы высокие», «косы проворные», «косьба веселая».
канье
Проворных кос…
Радость труда ощущается во всем: «травы высокие», «косы проворные», «косьба веселая». Картина косьбы рождает представление о труде вдохновенном, способном вторить чудеса:
Размахи сенокосные
Идут чредою правильной:
Все разом занесенные
Сверкнули косы, звякнули…
В главе «Счастливые» Некрасов показал народ уже как «мир», т.е. как что-то организованное, сознательное, с силой которого не способен тягаться ни купец Алтынников, ни крючкотворы подьячие («Хитры, сильны подьячие, а мир их посильней, богат купец Алтынников, а все не устоять ему против мирской казны»).
Народ побеждает организованным действием в экономической борьбе и активно ведет себя (пусть еще стихийно, но все же решительнее) в политической борьбе. В этой главе поэмы писатель рассказал, «как бунтовалась вотчина помещика Обрубкова Испуганной губернии, уезда Недыханьева, деревни Столбняки…». А в следующей главе («Помещик») поэт еще раз для «догадливых» людей иронически скажет: «Должно быть, взбунтовалося в избытке благодарности селенье где-нибудь!».
Некрасов продолжает воссоздавать коллективный облик героя. Достигается это, прежде всего, мастерским изображением народных сцен. Художник не останавливается долго на показе отдельных типов крестьянской массы.
Рост крестьянского сознания раскрывается теперь в историческом, социальной, бытовом, психологическом планах.
Нужно сказать о противоречивой душе народа. В массе крестьян есть старуха старая, «рябая, одноглазая», видящая счастье в урожае репы, «солдат с медалями», довольный, что не убит в сражениях, дворовый человек князя Переметьева, гордящийся подагрой – благородной болезнью. Странники, искатели счастья, всех выслушивают, а народ в своей основной массе становится верховным судьей.
Как судит он, к примеру, дворового князя Переметьева. Наглость и спесь холуя-лизоблюда вызывает презрение мужиков, они гонят его прочь от ведра, из которого потчуют на сельской ярмарке «счастливых». Нельзя упустить из вида, что «любимый раб» Переметьева еще раз мелькает среди картин пьяной ночи. Его секут за воровство.
Где пойман – тут и суд ему:
Судей сошлось десятка три,
Решили дать по лозочке,
И каждый дал лозу.
Не случайно об этом сказано вслед за тем, как нарисованы сцены народного доверия: Ермилу Гирину без расписок дают деньги на покупку мельницы, и так же – на честность – он их возвращает. Этот контраст наводит на мысль о нравственном здоровье массы крестьянства, о прочности его моральных правил даже в атмосфере крепостничества.
Большое и особое место занимает в поэме образ крестьянки Матрены Тимофеевны. Рассказ о доле этой героини – это повествование о доле русской женщины вообще. Рассказывая о своем замужестве, Матрена Тимофеевна рассказывает о замужестве любой крестьянки, обо всем их великом множестве. Некрасов сумел совместить частную жизнь героини с массовой жизнью, не отождествляя их. Некрасов все время стремился расширить значение образа героини, словно бы объять как можно большее количествоженских судеб.
женских судеб. Это достигается вплетением в текст народных песен и причитаний. Они отражают характернейшие черты народной жизни.
Песни и причитания – это малая толика художественного своеобразия поэмы «Кому на Руси жить хорошо». Писать о народе, писать для народа можно только по законам народного поэтического творчества. И дело не в том, что Некрасов обратился к фольклору, используя словарь, ритмику и образы народного творчества. В поэме «Кому на Руси жить хорошо», прежде всего, раскрыта народная тема – поиск народом пути к счастью. И эта тема утверждается Некрасовым как ведущая, определяющая движение народа вперед.
За многочисленными картинами народной жизни встает образ России, той «убогой и обильной, забитой и всесильной…» страны. Патриотическое чувство, проникновенная любовь к родине и народу наполняет поэму тем внутренним горением, той лирической теплотой, которые согревают суровое и правдивое эпическое ее повествование.
нашелся бы такой мужик, с громадными
способностями, с русскими, мужицкими
болями в груди, который бы взялся этак
и описал свое русское нутро и показал
бы его своим братьям-мужикам:
«Смотрите-де на себя!»
(Газета «Правда», 1 октября 1913 г.)
Всю жизнь вынашивал Н.А. Некрасов замысел произведения, которое стало бы народной книгой, т.е. книгой «полезной, понятной народу и правдивой», отражающей самые важные стороны его жизни. «По словечку» в течение 20 лет накапливал он материал для этой книги, а затем 14 лет работал над текстом произведения. Итогом этого колоссального труда явилась эта поэма-эпопея «Кому на Руси жить хорошо».
Широкая социальная панорама, развернутая в ней, правдивое изображение крестьянской жизни начинают занимать в этом произведении главенствующее место. Отдельные сюжетно-самостоятельные части и главы эпопеи связаны внутренним единством поэмы – изображением жизни народа.
С первой главы первой части начинается исследование главной жизненной силы России – народа. Именно желание изобразить всю народную Русь повлекло поэта к таким картинам, где можно было бы собрать массу людей. Особенно полно она предстает в главе «Сельская ярмарка».
Пришли на площадь странники:
Товару много всякого
И видимо-невидимо
Народу! Не потеха ли?
С большим мастерством Некрасов передает колорит русского гулянья. Возникает ощущение непосредственного участия в этом празднике, будто ходишь среди пестрой толпы и впитываешь в себя атмосферу всеобщей радости, праздника. Все вокруг движется, шумит, кричит, играет.
А вот эпизод, подтверждающий представления о нравственной силе и красоте народного характера. Крестьяне рады поступку Веретенникова, подарившего внучке Вавилы ботиночки:
Зато крестьяне прочие
Так были разутешены,
Так рады, словно каждого
Он подарил рублем!
Картины народной жизни – это не только веселье, радость, праздник, но и темная, неприглядная, «безобразная» ее сторона. Веселье перешло в пьянство.
Ползли, лежали, ехали,
Барахталися пьяные,
И стоном стон стоял!
Дорога многолюдная
Что позже – безобразнее:
Все чаще попадаются
Избитые, ползущие,
Лежащие пластом.
«Пропился» и мужик, который «раздумался над топором», и парень «тихонький», который поддевку новую в землю закопал, и «старая», «хмельная баба». Высказывания из толпы свидетельствуют о темноте, невежестве, терпении и смирении народа.
Крестьянский мир предстает предельно обнаженным во всей хмельной откровенности и непосредственности. Кажется, что сменяющие друг друга слова, фразы, быстрые диалоги и выкрики случайны и бессвязны.
Но среди них различимы резкие политические реплики, свидетельствующие о стремлении и способности крестьян осмыслить свое положение.
— Добра ты, царская грамота,
Да не про нас ты писана…
А вот картина коллективного труда – «веселой косьбы». Она проникнута чувством праздничным и светлым:
Народу тьма! Там белые
Рубахи баб, да пестрые
Рубахи мужиков,
Да голоса, да звяканье
Проворных кос…
Радость труда ощущается во всем: «травы высокие», «косы проворные», «косьба веселая».
канье
Проворных кос…
Радость труда ощущается во всем: «травы высокие», «косы проворные», «косьба веселая». Картина косьбы рождает представление о труде вдохновенном, способном вторить чудеса:
Размахи сенокосные
Идут чредою правильной:
Все разом занесенные
Сверкнули косы, звякнули…
В главе «Счастливые» Некрасов показал народ уже как «мир», т.е. как что-то организованное, сознательное, с силой которого не способен тягаться ни купец Алтынников, ни крючкотворы подьячие («Хитры, сильны подьячие, а мир их посильней, богат купец Алтынников, а все не устоять ему против мирской казны»).
Народ побеждает организованным действием в экономической борьбе и активно ведет себя (пусть еще стихийно, но все же решительнее) в политической борьбе. В этой главе поэмы писатель рассказал, «как бунтовалась вотчина помещика Обрубкова Испуганной губернии, уезда Недыханьева, деревни Столбняки…». А в следующей главе («Помещик») поэт еще раз для «догадливых» людей иронически скажет: «Должно быть, взбунтовалося в избытке благодарности селенье где-нибудь!».
Некрасов продолжает воссоздавать коллективный облик героя. Достигается это, прежде всего, мастерским изображением народных сцен. Художник не останавливается долго на показе отдельных типов крестьянской массы.
Рост крестьянского сознания раскрывается теперь в историческом, социальной, бытовом, психологическом планах.
Нужно сказать о противоречивой душе народа. В массе крестьян есть старуха старая, «рябая, одноглазая», видящая счастье в урожае репы, «солдат с медалями», довольный, что не убит в сражениях, дворовый человек князя Переметьева, гордящийся подагрой – благородной болезнью. Странники, искатели счастья, всех выслушивают, а народ в своей основной массе становится верховным судьей.
Как судит он, к примеру, дворового князя Переметьева. Наглость и спесь холуя-лизоблюда вызывает презрение мужиков, они гонят его прочь от ведра, из которого потчуют на сельской ярмарке «счастливых». Нельзя упустить из вида, что «любимый раб» Переметьева еще раз мелькает среди картин пьяной ночи. Его секут за воровство.
Где пойман – тут и суд ему:
Судей сошлось десятка три,
Решили дать по лозочке,
И каждый дал лозу.
Не случайно об этом сказано вслед за тем, как нарисованы сцены народного доверия: Ермилу Гирину без расписок дают деньги на покупку мельницы, и так же – на честность – он их возвращает. Этот контраст наводит на мысль о нравственном здоровье массы крестьянства, о прочности его моральных правил даже в атмосфере крепостничества.
Большое и особое место занимает в поэме образ крестьянки Матрены Тимофеевны. Рассказ о доле этой героини – это повествование о доле русской женщины вообще. Рассказывая о своем замужестве, Матрена Тимофеевна рассказывает о замужестве любой крестьянки, обо всем их великом множестве. Некрасов сумел совместить частную жизнь героини с массовой жизнью, не отождествляя их. Некрасов все время стремился расширить значение образа героини, словно бы объять как можно большее количествоженских судеб.
женских судеб. Это достигается вплетением в текст народных песен и причитаний. Они отражают характернейшие черты народной жизни.
Песни и причитания – это малая толика художественного своеобразия поэмы «Кому на Руси жить хорошо». Писать о народе, писать для народа можно только по законам народного поэтического творчества. И дело не в том, что Некрасов обратился к фольклору, используя словарь, ритмику и образы народного творчества. В поэме «Кому на Руси жить хорошо», прежде всего, раскрыта народная тема – поиск народом пути к счастью. И эта тема утверждается Некрасовым как ведущая, определяющая движение народа вперед.
За многочисленными картинами народной жизни встает образ России, той «убогой и обильной, забитой и всесильной…» страны. Патриотическое чувство, проникновенная любовь к родине и народу наполняет поэму тем внутренним горением, той лирической теплотой, которые согревают суровое и правдивое эпическое ее повествование.