Поиск положительного героя в творчестве Некрасова
Поиск положительного героя в творчестве Некрасова
Лирический герой Некрасова почти всегда человек надломленный, раздираемый внутренними противоречиями, мучимый своим несовершенством. Этот глубокий духовный конфликт самого поэта, в котором он постоянно исповедовался читателю, заставлял его искать среди предшественников и современников свой идеал, неустанно созидать высокий образ «рыцаря без страха и упрека».
То, что мы привыкли определять как «образ положительного героя', и в малой степени не передает возвышенный идеал некрасовской лирики, воплощенный то в собирательном образе Гражданина, призывающего Поэта: „на благо ближнего живи“, то в образе пламенного певца, умевшего „любить — ненавидя '...
Образ ГЕРОЯ в творчестве Некрасова постоянно меняется: ведь меняется время, меняется Россия, меняется и сам поэт. Особые черты обретает этот ГЕРОЙ в пореформенную эпоху, в некрасовском творчестве 6О-х годов.
Прошло совсем немного времени после проведения демократических реформ — и стало ясно: общество обмануто. И Некрасов, так поверивший было в исполнение заветных мечтаний о свободе, возвращается к прежним темам: по сути, освобождение не состоялось. Однако теперь в поэзии Некрасова, в самом его тоне звучит нечто новое: надлом, разочарование. И не только в возможности все разом изменить: переживший крушение главных своих надежд поэт сомневается в том, во имя кого жил и боролся,
— в самом НАРОДЕ:
Некрасовский ГЕРОИ не абстрактен, это не воплощение вечных человеческих добродетелей — он меняется. в зависимости от требований эпохи, в зависимости от сиюминутных задач своего дела: “жизни во имя народа». Каков же должен быть ГЕРОИ теперь, когда народ увиделся Некрасову не только страдающим, но и забитым, лишенным воли к счастью, любящим собственное рабство?!
Некрасов первый из русских литераторов так близко подошел к пониманию всей противоречивой глубины народного характера. Ведь 60-е годы — время особой увлеченности народной темой: в народе искали ответы на все вопросы, в нем видели исток и надежду, полагая, что все — и духовное, и социальное — сосредоточено в этом совершенно непознанном субъекте, в terra incognita — в демосе.
В лирике Некрасова в то время призывы к освобождению народа от крепостной зависимости стоят
рядом с размышлениями о том, что даст народу эта
свобода, как он ее примет, как осознает. Посмотрите:
его персонажи сейчас — подчеркнуто безответные,
забитые люди, безропотно принимающие любые
унижения. Таковы и строители железной дороги
(«Железная дорога», 1864 г.), которые, подобно
древним рабам Египта, отдали здоровье, силы, а
многие и жизнь на строительстве, а потом легко
позволили себя обмануть управляющему; и ходоки
(«Размышления у парадного подъезда», 1858 г,): шли
в столицу за правдой и легко уходят, непущенные
даже на порог «роскошных палат...» Автор не только
и не столько жалеет их, сколько пишется понять, в
чем причина их долготерпения, где его предел и есть ли он:
Где народ, там и стон… Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь закону,
Все, что мог, ты уже совершил, -
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?.
(«Размышления у парадного подъезда», 1858г'.)
Одним из главных духовных ориентиров Некрасова был Лермонтов. Вспомните горестную лермонтовскую «благодарность»: «За жар души, растраченный в пустыне»; вспомните его Пророка — осмеянного, побиваемого каменьями за то, что посмел провозглашать «любви и правды чистые ученья '. Та же мука впустую растраченного душевного жара, то же неизбывное страдание пророка, не услышанного своим народом, не узнанного им, звучат в каждой строке некрасовской „Элегии“ 1874 года.
Художественное своеобразие поэмы „Кому на Руси жить хорошо?“
Поэма „Кому на Руси жить хорошо?“ занимает центральное место в творчестве Некрасова. Она стала своеобразным художественным итогом более чем тридцатилетней работы автора. Все мотивы лирики Некрасова развиты в поэме; заново осмыслены все волновавшие его проблемы; использованы высшие его художественные достижения.
Некрасов не только создал особый жанр
социально-философской поэмы. Он подчинил его своей сверхзадаче:
показать развивающуюся картину России в ее прошлом, настоящем и
будущем. Начав писать „по горячим следам“, то есть сразу после
реформы 1862 года, поэму об освобождающемся, возрождающемся
народе, Некрасов бесконечно расширил первоначальный замысел.
Поиски „счастливцев“ на Руси увели его из современности к истокам: поэт стремится осознать не только результаты отмены крепостного права, но и саму философскую природу понятий СЧАСТЬЕ, СВОБОДА, ЧЕСТЬ, ПОКОЙ, ибо вне этого философского осмысления невозможно понять суть настоящего момента и увидеть будущее народа.
Принципиальная новизна жанра объясняет фрагментарность поэмы, построенной из внутренне открытых глав. Объединенная образом-символом дороги, поэма распадается на истории, судьбы десятков людей. Каждый эпизод сам по себе мог бы стать сюжетом песни или повести, легенды или романа. Все вместе, в единстве своем, они составляют судьбу русского народа, его исторический путь от рабства к свободе. Именно поэтому лишь в последней главе появляется образ „народного заступника“ Гриши Добросклонова — того, кто поведет людей на волю.
Авторская задача определила не только.жанровое
новаторство, но и все своеобразие поэтики произведения.
Некрасов многократно обращался в лирике к фольклорным мотивам и образам. Поэму о народной жизни он целиком строит на фольклорной основе. Обратите внимание: в „Кому на Руси жить хорошо?“ в той или иной степени „задействованы“ все основные жанры фольклора: сказка, песня, былина, сказание.
Каково же место и значение фольклора в поэме? У фольклора свои особые идеи, стиль, приемы, своя образная система, свои законы и свои художественные средства. Самое же основное отличие фольклора от художественной литературы — отсутствие в нем авторства: народ слагает, народ рассказывает, народ слушает. В фольклоре авторскую позицию заменяет нечто принципиально иное — общенародная мораль. Индивидуальная авторская точка зрения чужда самой природе устного народного творчества.
Авторская литература обращается к фольклору, когда необходимо глубже проникнуть в суть общенародной морали; когда само произведение обращено не только к интеллигенции (основная часть читателей Х1Х века), но и к народу. Обе эти задачи ставил перед собою Некрасов в поэме „Кому на Руси жить хорошо?“
И еще один важнейший аспект отличает авторскую литературу от фольклора. Изустное творчество не знает понятия „канонический текст“: каждый слушатель становится соавтором произведения, посвоему пересказывая его. К такому активному сотворчеству автора и читателя и стремился Некрасов. Именно поэтому его поэма написана „свободным языком, максимально приближенным к простонародной речи. “Стих поэмы исследователи называют „гениальной находкой“ Некрасова. Свободный и гибкий стихотворный размер, независимость от рифмы открыли возможность щедро передать своеобразие народного языка, сохранив всю его меткость, афористичность и особые поговорочные обороты; органически вплести в ткань поэмы деревенские песни, поговорки, причитания, элементы народной сказки (волшебная скатерть-самобранка потчует странников); искусно воспроизвести и задорные речи подвыпивших на ярмарке мужиков, и выразительные монологи крестьянских ораторов, и вздорно-самодовольные рассуждения самодура-помещика,
Красочные народные сцены, полные жизни и движения, множество характерных лиц и фигур… — все это создает неповторимое многоголосие некрасовской поэмы, в которой как бы исчезает голос самого автора, а вместо него слышны голоса и речи бесчисленных его персонажей».
Лирический герой Некрасова почти всегда человек надломленный, раздираемый внутренними противоречиями, мучимый своим несовершенством. Этот глубокий духовный конфликт самого поэта, в котором он постоянно исповедовался читателю, заставлял его искать среди предшественников и современников свой идеал, неустанно созидать высокий образ «рыцаря без страха и упрека».
То, что мы привыкли определять как «образ положительного героя', и в малой степени не передает возвышенный идеал некрасовской лирики, воплощенный то в собирательном образе Гражданина, призывающего Поэта: „на благо ближнего живи“, то в образе пламенного певца, умевшего „любить — ненавидя '...
Образ ГЕРОЯ в творчестве Некрасова постоянно меняется: ведь меняется время, меняется Россия, меняется и сам поэт. Особые черты обретает этот ГЕРОЙ в пореформенную эпоху, в некрасовском творчестве 6О-х годов.
Прошло совсем немного времени после проведения демократических реформ — и стало ясно: общество обмануто. И Некрасов, так поверивший было в исполнение заветных мечтаний о свободе, возвращается к прежним темам: по сути, освобождение не состоялось. Однако теперь в поэзии Некрасова, в самом его тоне звучит нечто новое: надлом, разочарование. И не только в возможности все разом изменить: переживший крушение главных своих надежд поэт сомневается в том, во имя кого жил и боролся,
— в самом НАРОДЕ:
Некрасовский ГЕРОИ не абстрактен, это не воплощение вечных человеческих добродетелей — он меняется. в зависимости от требований эпохи, в зависимости от сиюминутных задач своего дела: “жизни во имя народа». Каков же должен быть ГЕРОИ теперь, когда народ увиделся Некрасову не только страдающим, но и забитым, лишенным воли к счастью, любящим собственное рабство?!
Некрасов первый из русских литераторов так близко подошел к пониманию всей противоречивой глубины народного характера. Ведь 60-е годы — время особой увлеченности народной темой: в народе искали ответы на все вопросы, в нем видели исток и надежду, полагая, что все — и духовное, и социальное — сосредоточено в этом совершенно непознанном субъекте, в terra incognita — в демосе.
В лирике Некрасова в то время призывы к освобождению народа от крепостной зависимости стоят
рядом с размышлениями о том, что даст народу эта
свобода, как он ее примет, как осознает. Посмотрите:
его персонажи сейчас — подчеркнуто безответные,
забитые люди, безропотно принимающие любые
унижения. Таковы и строители железной дороги
(«Железная дорога», 1864 г.), которые, подобно
древним рабам Египта, отдали здоровье, силы, а
многие и жизнь на строительстве, а потом легко
позволили себя обмануть управляющему; и ходоки
(«Размышления у парадного подъезда», 1858 г,): шли
в столицу за правдой и легко уходят, непущенные
даже на порог «роскошных палат...» Автор не только
и не столько жалеет их, сколько пишется понять, в
чем причина их долготерпения, где его предел и есть ли он:
Где народ, там и стон… Эх, сердечный!
Что же значит твой стон бесконечный?
Ты проснешься ль, исполненный сил,
Иль, судеб повинуясь закону,
Все, что мог, ты уже совершил, -
Создал песню, подобную стону,
И духовно навеки почил?.
(«Размышления у парадного подъезда», 1858г'.)
Одним из главных духовных ориентиров Некрасова был Лермонтов. Вспомните горестную лермонтовскую «благодарность»: «За жар души, растраченный в пустыне»; вспомните его Пророка — осмеянного, побиваемого каменьями за то, что посмел провозглашать «любви и правды чистые ученья '. Та же мука впустую растраченного душевного жара, то же неизбывное страдание пророка, не услышанного своим народом, не узнанного им, звучат в каждой строке некрасовской „Элегии“ 1874 года.
Художественное своеобразие поэмы „Кому на Руси жить хорошо?“
Поэма „Кому на Руси жить хорошо?“ занимает центральное место в творчестве Некрасова. Она стала своеобразным художественным итогом более чем тридцатилетней работы автора. Все мотивы лирики Некрасова развиты в поэме; заново осмыслены все волновавшие его проблемы; использованы высшие его художественные достижения.
Некрасов не только создал особый жанр
социально-философской поэмы. Он подчинил его своей сверхзадаче:
показать развивающуюся картину России в ее прошлом, настоящем и
будущем. Начав писать „по горячим следам“, то есть сразу после
реформы 1862 года, поэму об освобождающемся, возрождающемся
народе, Некрасов бесконечно расширил первоначальный замысел.
Поиски „счастливцев“ на Руси увели его из современности к истокам: поэт стремится осознать не только результаты отмены крепостного права, но и саму философскую природу понятий СЧАСТЬЕ, СВОБОДА, ЧЕСТЬ, ПОКОЙ, ибо вне этого философского осмысления невозможно понять суть настоящего момента и увидеть будущее народа.
Принципиальная новизна жанра объясняет фрагментарность поэмы, построенной из внутренне открытых глав. Объединенная образом-символом дороги, поэма распадается на истории, судьбы десятков людей. Каждый эпизод сам по себе мог бы стать сюжетом песни или повести, легенды или романа. Все вместе, в единстве своем, они составляют судьбу русского народа, его исторический путь от рабства к свободе. Именно поэтому лишь в последней главе появляется образ „народного заступника“ Гриши Добросклонова — того, кто поведет людей на волю.
Авторская задача определила не только.жанровое
новаторство, но и все своеобразие поэтики произведения.
Некрасов многократно обращался в лирике к фольклорным мотивам и образам. Поэму о народной жизни он целиком строит на фольклорной основе. Обратите внимание: в „Кому на Руси жить хорошо?“ в той или иной степени „задействованы“ все основные жанры фольклора: сказка, песня, былина, сказание.
Каково же место и значение фольклора в поэме? У фольклора свои особые идеи, стиль, приемы, своя образная система, свои законы и свои художественные средства. Самое же основное отличие фольклора от художественной литературы — отсутствие в нем авторства: народ слагает, народ рассказывает, народ слушает. В фольклоре авторскую позицию заменяет нечто принципиально иное — общенародная мораль. Индивидуальная авторская точка зрения чужда самой природе устного народного творчества.
Авторская литература обращается к фольклору, когда необходимо глубже проникнуть в суть общенародной морали; когда само произведение обращено не только к интеллигенции (основная часть читателей Х1Х века), но и к народу. Обе эти задачи ставил перед собою Некрасов в поэме „Кому на Руси жить хорошо?“
И еще один важнейший аспект отличает авторскую литературу от фольклора. Изустное творчество не знает понятия „канонический текст“: каждый слушатель становится соавтором произведения, посвоему пересказывая его. К такому активному сотворчеству автора и читателя и стремился Некрасов. Именно поэтому его поэма написана „свободным языком, максимально приближенным к простонародной речи. “Стих поэмы исследователи называют „гениальной находкой“ Некрасова. Свободный и гибкий стихотворный размер, независимость от рифмы открыли возможность щедро передать своеобразие народного языка, сохранив всю его меткость, афористичность и особые поговорочные обороты; органически вплести в ткань поэмы деревенские песни, поговорки, причитания, элементы народной сказки (волшебная скатерть-самобранка потчует странников); искусно воспроизвести и задорные речи подвыпивших на ярмарке мужиков, и выразительные монологи крестьянских ораторов, и вздорно-самодовольные рассуждения самодура-помещика,
Красочные народные сцены, полные жизни и движения, множество характерных лиц и фигур… — все это создает неповторимое многоголосие некрасовской поэмы, в которой как бы исчезает голос самого автора, а вместо него слышны голоса и речи бесчисленных его персонажей».