Фантастическая мотивировка в «Истории одного города»

В «Истории одного города» Щедрин по — иному мотивирует ранее найденное название. Этому посвящена глава «О корени происхождения глуповцев», представляющая собой не что иное, как пролог к воссоздаваемой в последующих главах истории города Глупова. Пролог, который содержит не только сюжетную мотивировку происхождения Глупова и глуповцев, по и мотивировку социально — историческую и политическую, помогающую читателю понять, что олицетворяет собой образ города Глупова и почему этот город назван именно так, а не иначе.

Если раньше изображаемый сатириком город посещал древнеримский бог, то теперь перед читателем предстают сцепы хотя и не менее фантастические, по зато гораздо более близкие к реальной российской действительности.

Характерная черта избранной Щедриным на сей раз манеры заключается в том, что, с одной стороны, он создает образы и сцены явно условные, сказочные, а с другой, то и дело вставляет в повествование такие реалии, которые позволяют читателю очень легко понять, в кого «метил» сатирик этими условными образами и сценами.

«Был, — говорит писатель, — в древности парод, головотяпами именуемый, и жил он далеко па севере, там, где греческие и римские историки и географы предполагали существование Гиперборейского моря».

Как видим, уже здесь, в самом начале главы, автор весьма прозрачно намекает на то, где именно жил этот странный, загадочный народ, именуемый головотяпами: существование Гиперборейского моря греческие и римские историки, как известно, предполагали на той территории, где впоследствии возникла Россия.

Населяли эту территорию в свое время многочисленные славянские племена: поляне, древляне, дреговичи, полочане, кривичи, северяне, радимичи, вятичи, дулебы и т. д.

Головотяпы у Щедрина тоже не одиноки. «Но соседству с головотяпами,— говорится в книге,— жило множество независимых племен, но только замечательнейшие из них поименованы летописцем, а именно: моржееды, луко — еды, гущееды, клюковники, куралесы, вертячие бобы, лягушечники, лапотники, черпонебыо, долбежники, проломленные головы, елеиороды, губошлепы, вислоухие, кособ — рюхие, ряпуншики, заугольпики, крошевники и рукосуи».

В дальнейшем в этом же главе прямо упоминаются подлинные географические названия (Волга, Москва, Питер, Орел, Кромы и т. п.). А сквозь изображаемую Щедриным историю головотяпов весьма отчетливо проглядывают некоторые широко известные моменты реальной истории, предшествовавшие «приглашению» варяжских князей на Русь и установлению самовластия.

Так, например, вражда головотяпов с соседними племенами и последовавшее затем «объединение» их в условной форме отражает соответствующие периоды в жизни древних славян. Что же касается попыток головотяпов «добиться какого — либо порядка», то они представляют собой сатирическую интерпретацию Щедриным фразы из подлинной русской летописи: «Земля наша велика и обильна, а порядка в пей нет...»

Таким образом, сказочная фантастика сочетается здесь с реальными географическими и историческими данными.
Подлинное и вымышленное причудливо переплетаются, образуя сатирически выразительную гротесковую картину происхождения города Глупова.

Подлинное и вымышленное причудливо переплетаются, образуя сатирически выразительную гротесковую картину происхождения города Глупова.

Данная социально — историческая мотивировка по форме своей не менее фантастична, чем прежняя. Но фантастика теперь носит содержательный характер. Нарисованная сатириком гротесковая картина происхождения глуповдев и Глупова показывает: прозвище это головотяпы получили из — за того, что добровольно отказались от своей свободы, демократических принципов и надели на себя ярмо самовластия, самодержавия.

Смысл обращения к гротеску состоит в данном случае в том, чтобы продемонстрировать абсурдность, внутреннюю несостоятельность, нелепость легенды о «добровольном» призвании варяжских князей па Русь и о «благодетельности» самовластия для парода.