Русские сочинения
-
Шолохов М.А.
-
Поднятая целина
-
Художественная летопись коллективизации (по роману «Поднятая целина» )
Художественная летопись коллективизации (по роману «Поднятая целина» )
В романе “Поднятая целина” Михаил Александрович Шолохов рассказывает историю коллективизации — одного из драматичнейших эпизодов русской истории. Первая книга “Поднятой целины” вышла из печати в 1932 году, она писалась под непосредственным впечатлением разворачивающихся вокруг событий. Во время Великой Отечественной войны погибли все архивы писателя, поэтому пришлось начинать работу почти заново, и вторая книга вышла лишь в 1959 году.
Этот роман — самое глубокое и правдивое художественное произведение “о великом переломе деревни”. Эта книга о жизни народа, об изменении его психологии, преодолении вековых предрассудков, поворота простых тружеников к новым формам жизни. Этот процесс сложный и сопровождается тяжелой борьбой.
Интересно сравнить поведение народа в массовых сценах: “бабьего бунта” и в отказе бригады работать в выходной день. В первый раз Давыдов едва не лишился жизни, когда толпа разъяренных женщин, отстаивая свое кровное, готова убить любого, кто встанет на пути. Их ярость подогревается разговорами Банника и Якова Лукича. На увещевания Давыдова женщины отвечают:
— Семь бед — один ответ! Что нам, не сеямши, к осени с голоду пухнуть, что зараз отвечать,— все едино!
Во второй же раз председателю удалось довольно легко и быстро уговорить ехавших в церковь женщин повернуть обратно. “Давыдов уговаривал своих колхозниц, не жалея ласковых слов, и те замялись...” Это уже не буйная толпа, а организованные труженики, чувствующие ответственность за свои действия. Давыдов с радостью констатирует: “Народ стал значительно сознательнее по сравнению с первыми месяцами коллективизации, факт!”
Шолохов писал “Поднятую целину” на богатом материале окружающей его действительной жизни и правдиво изобразил, что поворот в народном сознании произошел постепенно, сложно. Если в начале коллективизации гремяченцы готовы были бессмысленно резать скот только потому, что “теперь оно не наше”, то через несколько месяцев у них уже появляется чувство ответственности за колхозную собственность. Устин Рыкалин с возмущением рассказывает Давыдову, как он дрался с соседями с хутора Губянского, укравшими гремяченское сено. Давыдов с восторгом отмечает: “Это же просто красота, что ты, мой милый Устин, за колхозное сено в драку полез, а не за свое личное, собственное. Это же просто трогательный факт!”
Правильная политика партии — основа успехов социалистического преобразования сельского хозяйства. Вопросам партийного руководства в романе уделено большое внимание. Руководитель должен уметь заглянуть в сердце каждого человека, найти то особенное, что отличает его от других. В этом трудном искусстве Давыдову помогают простые труженики Ипполит Шалый да Иван Аржанов.
Сила партии — в ее тесной связи с народом, успех политики объяснялся тем, что она защищала интересы народа. Коллективизация отвечала коренным интересам трудового крестьянства. Двадцатипятитысячники, из числа которых был Давыдов, свято в это верили. Они смогли повернуть деревню на социалистический путь. Можно по-разному относиться к этому роману Шолохова: от восторга до резкого неприятия. Но это наша история, от нее нельзя отмахнуться, все охаивая в прошлом. А что мы можем противопоставить взамен? Развал и нищету? Надо сначала создать что-то новое, а потом отказываться от старого, а не ругать бездумно все подряд.
Этот роман — самое глубокое и правдивое художественное произведение “о великом переломе деревни”. Эта книга о жизни народа, об изменении его психологии, преодолении вековых предрассудков, поворота простых тружеников к новым формам жизни. Этот процесс сложный и сопровождается тяжелой борьбой.
Интересно сравнить поведение народа в массовых сценах: “бабьего бунта” и в отказе бригады работать в выходной день. В первый раз Давыдов едва не лишился жизни, когда толпа разъяренных женщин, отстаивая свое кровное, готова убить любого, кто встанет на пути. Их ярость подогревается разговорами Банника и Якова Лукича. На увещевания Давыдова женщины отвечают:
— Семь бед — один ответ! Что нам, не сеямши, к осени с голоду пухнуть, что зараз отвечать,— все едино!
Во второй же раз председателю удалось довольно легко и быстро уговорить ехавших в церковь женщин повернуть обратно. “Давыдов уговаривал своих колхозниц, не жалея ласковых слов, и те замялись...” Это уже не буйная толпа, а организованные труженики, чувствующие ответственность за свои действия. Давыдов с радостью констатирует: “Народ стал значительно сознательнее по сравнению с первыми месяцами коллективизации, факт!”
Шолохов писал “Поднятую целину” на богатом материале окружающей его действительной жизни и правдиво изобразил, что поворот в народном сознании произошел постепенно, сложно. Если в начале коллективизации гремяченцы готовы были бессмысленно резать скот только потому, что “теперь оно не наше”, то через несколько месяцев у них уже появляется чувство ответственности за колхозную собственность. Устин Рыкалин с возмущением рассказывает Давыдову, как он дрался с соседями с хутора Губянского, укравшими гремяченское сено. Давыдов с восторгом отмечает: “Это же просто красота, что ты, мой милый Устин, за колхозное сено в драку полез, а не за свое личное, собственное. Это же просто трогательный факт!”
Правильная политика партии — основа успехов социалистического преобразования сельского хозяйства. Вопросам партийного руководства в романе уделено большое внимание. Руководитель должен уметь заглянуть в сердце каждого человека, найти то особенное, что отличает его от других. В этом трудном искусстве Давыдову помогают простые труженики Ипполит Шалый да Иван Аржанов.
Сила партии — в ее тесной связи с народом, успех политики объяснялся тем, что она защищала интересы народа. Коллективизация отвечала коренным интересам трудового крестьянства. Двадцатипятитысячники, из числа которых был Давыдов, свято в это верили. Они смогли повернуть деревню на социалистический путь. Можно по-разному относиться к этому роману Шолохова: от восторга до резкого неприятия. Но это наша история, от нее нельзя отмахнуться, все охаивая в прошлом. А что мы можем противопоставить взамен? Развал и нищету? Надо сначала создать что-то новое, а потом отказываться от старого, а не ругать бездумно все подряд.