67. Женские образы романа

Аксинья и Наталья
Главные женские образы романа Михаила Шолохова «Тихий Дон» — это Наталья Мелехова и Аксинья Астахова. Обе они любят одного и того же казака, Григория Мелехова. Он же женат на Наталье, но любит Аксинью, а та, в свою очередь, замужем за другим казаком, Степаном Астаховым. Образуется очень традиционный любовный треугольник, важная составляющая сюжета романа. Но разрешается он очень трагически. К финалу романа умирают и Наталья и Аксинья. Что же привело двух почти во всем различных между собой женщин к печальному исходу? В самом общем виде на этот вопрос можно ответить так: любовь к Григорию. Наталья не может перенести того, что муж продолжает любить Аксинью, не хочет из-за этого иметь от него еще одного ребенка и совершает самоубийственный аборт, фактически ища смерти, а не просто стремясь избавиться от нежелательной беременности. Аксинью же любовь к Григорию гонит вместе с ним на Кубань. А поскольку Мелехов скрывается от властей, им приходится бежать от попавшегося навстречу патруля. Пуля патрульного случайно ранит Аксинью, и ранит смертельно.
Конец каждой из героинь по-своему закономерен. Наталья — женщина нервная, рефлектирующая. Она трудолюбива, красива, добра, но несчастна. Наталья, только узнав о сватовстве Мелеховых, заявляет: «Люб мне Гришка, а больше ни за кого не пойду!.. Не нужны мне, батенька, другие… Не пойду, пущай и не сватают. А то хучь в Усть-Медведицкий монастырь везите...» Она — человек глубоко верующий, богобоязненный. И чтобы решиться сперва на попытку самоубийства, а потом на убийство не родившегося еще ребенка, она должна была переступить через столь важные для нее христианские заповеди. Только сильнейшее чувство «любви и ревность подвигли Наталью на такие поступки. Горе свое она переживает в себе, не выплескивая его наружу. Аксинья же с самого начала „решила отнять Гришку у счастливой, ни горя, ни радости любовной не видавшей Натальи Коршуновой… Одно лишь решила накрепко: Гришку отнять у всех, залить любовью“ владеть им, как раньше», до женитьбы. Но в столкновении двух любящих Григория женщин победителей, как мы знаем, не будет.
Когда из-за измены мужа Наталья временно возвращается в родительский дом, то «ей все казалось, что Григорий вернется к ней, сердцем ждала, не вслушиваясь в трезвый нашепот разума;
исходила ночами в жгучей тоске, крушилась, растоптанная нежданной незаслуженной обидой». Аксинья, в отличие от Натальи, любит Григория не только сердцем, но и умом. Она готова бороться за любимого всеми доступными средствами. Аксинья активно стремится к своему счастью, делая при этом несчастной Наталью. Однако доброта свойственна ей в не меньшей степени, чем сопернице. После смерти Натальи именно Аксинья ухаживает за ее детьми, и они называют ее мамой.Натальяезадолгодо смерти склоняется к тому, чтобы вместе с детьми уйти в родительский дом, позволив Григорию уже открыто взять в свой курень Аксинью. Однако мать Григория, Ильинична, по авторскому определению, «мудрая и мужественная старуха», делать ей это категорически запрещает: «Смолоду и я так думала, — со вздохом сказала Ильинична. — Мой-то тоже был кобелем не из последних. Что я горюшка от него приняла, и сказать нельзя. Только уйтить от родного мужа нелегко, да и не к чему. Пораскинь умом — сама увидишь. Да и детишков от отца забирать, как это так? Нет, это ты зря гутаришь. И не думай об этом, не велю!» Тут «все, что так долго копилось у Натальи на сердце, вдруг прорвалось в судорожном припадке рыданий. Она со стоном сорвала с головы платок, упала лицом на сухую, неласковую'землю и, прижимаясь к ней грудью, рыдала без слез». В исступлении Наталья посылает самые страшные проклятия на голову неверного мужа: «Господи, накажи его проклятого! Срази его там насмерть! Чтобы больше не жил он, не мучил меня!..» И обрекает себя на мучительную смерть, пытаясь избавиться от его ребенка. Ильинична собиралась с помощью Пантелея Прокофьевича «отговорить от неразумного поступка взбесившуюся с горя сноху», но не успела. Наталья именно «с горя взбесилась».
Аксинья уравновешеннее Натальи. Она тоже хлебнула немало горя, пережила смерть дочки. Однако воздержалась от резких, необдуманных поступков. Аксинье хочется, чтобыони с Григорием могли соединиться навсегда, избавиться от людских пересудов, зажить нормальной жизнью. Ей кажется, что эта мечта может сбыться после смерти Натальи. Аксинья нянчит Мелехов-ских детей, и те почти что признают в ней мать. Но Григорию так и не довелось спокойно пожить с ней. Почти сразу после возвращения из Красной Армии он вынужден бежать из родного хутора, поскольку опасается ареста за старые грехи — активное участие в Вёшенском восстании. Аксинья тоскует без него, боится за его жизнь: «Видно, и ее, такую сильную, сломили страдания. Видно, солоно жилось ей эти месяцы...» Тем не менее Аксинья с готовностью откликается на предложение Григория бросить дом, детей (их Мелехов рассчитывает забрать позднее) и отправиться с ним на Кубань навстречу неизвестности: «Как бы ты думал?.. Сладко мне одной? Поеду, Гришенька, родненький мой! Пети пойду, поползу следом за тобой, а одна больше не останусь! Нету мне без тебя жизни Лучше убей, но не бросай опять!..» Она, разумеется, не подозревает, что в этот раз они с Григорием будут очень недолго, что ждет ее скорая и нелепая гибель. ^Григорий переживает смерть обеих женщин- Но переживает
. по-разному. Узнав, что на роковой шаг Наталью толкнул разговор с Аксиньей, рассказавшей его жене всю правду, Григорий «из горницы вышел постаревший и бледный; беззвучно шевеля синеватыми, дрожащими губами, сел к столу, долго ласкал детей, усадив их к себе на колени...» Он понимает, что виноват в смерти жены: «Григорий представил, как Наталья прощалась с ребятишками, как она их целовала и, быть может, крестила, и снова, как тогда, когда читал телеграмму о ее смерти, ощутил острую, колющую боль в сердце, глухой звон в ушах Как замечает автор: „Григорий страдал не только потому, что по-своему он любил Наталью и свыкся с ней за шесть лет, прожитых вместе, но и потому, что чувствовал себя виновным в ее смерти. Если бы при жизни Наталья осуществила свою угрозу — взяла детей и ушла жить к матери, если бы она умерла там, ожесточенная в ненависти к неверному мужу и непримирившаяся, Григорий, пожалуй, не с такой силой испытывал бы тяжесть утраты, и уж, наверное- раскаяние не терзало бы его столь яростно. Но со слов Ильиничны он знал, что Наталья простила ему все, что она любила его и вспоминала о нем до последней минуты. Это увеличивало его страдания, отягчало совесть немолкнущим укором, заставляло по-новому осмысливать прошлое и свое поведение в нем...“ Григорий, который ранее относился к жене безразлично и даже неприязненно, потеплел к ней из-за детей: в нем проснулись отцовские чувства. Он готов был одно время жить с обеими женщинами, каждую из них любя по-своему, но после смерти жены на время почувствовал неприязнь к Аксинье „за то, что она выдала их отношения и тем самым толкнула Наталью на смерть“.
Однако гибель Аксиньи вызывает у Григория еще более глубокие страдания. Он видел, как „кровь текла… из полуоткрытого рта Аксиньи, клокотала и булькала в горле. И Григорий, мертвея от ужаса, понял, что все кончено, что самое страшное, что только могло случиться в его жизни, — уже случилось...“ Опять Мелехов невольно способствовал гибели близкой ему женщины, и на этот раз она умерла буквально у него на руках. С гибелью Аксиньи жизнь для Григория почти потеряла смысл. Хороня любимую, он думает; что „расстаются они ненадолго...“.
В „Тихом Доне“ вообще очень много смертей. Умирают почти все члены семейства Мелеховых, и ни один курень на хуторе Татарском не обошла смерть- Так действительно было в гражданскую войну, когда погибло очень много казаков. И гибель двух главных героинь в этом смысле закономерна. Смерть Натальи и смерть Аксиньи, по замыслу писателя, должны углубить одино--чество Григория к финалу повествования, оставив его только с единственным уцелевшим сыном Мишаткой: „Как выжженная палами степь, черна стала жизнь Григория. Он лишился всего, что было дорого его сердцу- Все отняла у него, все порушила безжалостная смерть. Остались только дети“ (Григорий еще не знает, что дочь Полюшка померла „от глотошной“). Обречены на гибель в шолоховском романе и сильная волевая Аксинья, и более слабая Наталья. Трагедия гражданской войны усиливает трагизм и любовной линии „Тихого Дона“.
на губах: — Братцы, нет мне прощения!.. Зарубите, ради Бога… в Бога мать… Смерти… предайте!..» Говорит он почти теми же словами, что и казак Егор Жарков, получивший смертельную рану в первую мировую войну и умоляющий товарищей прекратить его мучения: «Братцы, предайте смерти! Братцы!.. Братцы… Что жвы гля-ди-те-е-е?.. Аха-ха-а-а-а-а!.. Братцы, предайте смерти!..» Мелехов, в отличие от Жаркова, у которого из разорванного живота вываливаются кишки, не ранен, но испытывает почти такие же мучения, что приходится убивать соотечественников, русских людей, казаков, мужиков, матросов… Даже убивая противника в честном бою, он испытывает порой нравственные муки. Что уж говорить об убийстве безоружных. Правда, мстя за Петра, Григорий и такое черное дело делает. Но чувство мести быстро проходит. И узнав, что в руки казаков попали убийцы Петра, Григорий спешит в родной хутор не затем, чтобы ускорить их гибель, а наоборот, чтобы спасти от смерти. Но он опоздал: в ходе самосуда Ивана Алексеевича убивает вдова Петра Дарья. Поистине, «что делается с людьми»!
Озверения, вызванного гражданской войной, Григорий не
приемлет. И в конечном счете оказывается чужим во всех враждующих станах. Он начинает сомневаться, ту ли правду ищет. Мелехов думает о красных: «Они воюют, чтобы им лучше жить, а мы за свою хорошую жизнь воевали… Одной правды нету в жизни. Видно, кто кого одолеет, тот того и сожрет… А я дурную правду искал. Душой болел, туда-сюда качался… В старину, слышно, Дон татары обижали, шли отнимать землю, неволить. Теперь — Русь. Нет! Не помирюсь я! Чужие они мне и всем-то казакам». Чувство общности испытывает он только с земляками казаками, особенно в пору Вёшенского восстания. Мечтает о том, чтобы казаки были независимы и от большевиков и от «кадетов», но быстро понимает, что никакой «третьей силе» в борьбе красных и белых не остается места. В белоказачьей армии атамана Краснова Григорий Мелехов служит без воодушевления. Здесь он видит и грабеж, и насилия над пленными, и нежелание казаков воевать за пределами области Войска Донского, и сам разделяет их настроения. И так же без энтузиазма воюет Григорий с красными после соединения вёшенских повстанцев с войсками генерала Деникина. Офицеры, задающие тон в Добровольческой армии, для него люди не просто чужие, но и враждебные. Недаром врагом становится и есаул Евгений Листницкий, которого Григорий за связь с Аксиньей избивает до полусмерти. Мелехов предчувствует поражение белых и не слишком печалится по этому поводу. По большому счету война ему уже надоела, а исход едва ли не безразличен. Хотя в дни отступления «временами у него рождалась смутная надежда на то, что опасность заставит распыленные, деморализованные и враждующие между собою силы белых объединиться, дать отпор и опрокинуть победоносно наступающие красные части». Григорий, «угнетаемый бездельем», хотел