Сочинение по повести Толстого «Xаджи-Мурат»
В период подготовки первой русской революции Толстой все острее и острее ощущал кричащие противоречия между обездоленным и голодным народом и господствующими классами. Он был убежден, что человечество стоит теперь на пороге огромных преобразований. Все чаще выступает писатель с публицистическими статьями, заметками, открытыми письмами, которые неизменно находили самый живой отклик в России и во всем мире. Многообразная деятельность Толстого отражала его желание видеть родную страну, свой народ свободными от всех форм угнетения, «от тех страданий, которые они несли так долго».
В последний период жизни основная энергия Толстого уходила на работу публицистического характера. Однако он не переставал заниматься и художественной литературой. Правда, не все произведения были им закончены или опубликованы при жизни. Причиной этого послужило, во-первых, убеждение писателя, что художественное творчество вообще не отвечает насущным дадачам времени. Во-вторых, Толстой, очевидно, ощущал, что объективный смысл его последних художественных произведений не всегда соответствовал его теоретическим суждениям.
Замысел «Xаджи-Мурата»связан с кавказскими впечатлениями писателя. Но в отличие от его военных рассказов, повести «Казаки» в центре внимания автора оказывается не дворянский интеллигент с его напряженными поисками истины и смысла жизни, а «красивый й цельный тип настоящего горца», способного и на жестокость, и на хитрость, но вместе с тем внушающего искреннюю симпатию. Главный объект изображения в повести — стихийная жизнь во всей ее сложности и противоречивости, волевое, героическое начало в духовном мире личности. Толстой поэтизирует образ Хаджи-Мурата, подчеркивая его свободолюбие, непокорность, близость к народной поэзии, природе, свойственное ему естественное нравственное чувство, исключающее любые сделки с совестью. Вопреки философии непротивления Толстой прославил в «Хаджи-Мрате» мужество борьбы, силу сопротивления и любви к жизни.
Зато почти все эпизоды, в которых появляется и действует Николай I, даются в подчеркнуто ироническом плане. Внешне спокойная манера повествования не может скрыть гневного чувства автора, когда речь идет о жажде личной славы, поддельной простоте (черта, особенно ненавистная Толстому), о «наполеоновском комплексе», присущем русскому царю: «Да, что бы была без меня Россия,— сказал он себе…— Да, что бы была без меня не Россия одна, а Европа». Разоблачение царской военщины, режима самодержавного деспотизма и произвола, губительно воздействующего на общественное и личное сознание, Толстой продолжил в рассказе «После бала».
Рассказ построен на контрастном сопоставлении двух эпизодов: бала, где появляется красивый, статный и свежий полковник В., танцующий с дочерью мазурку, и ужасного телесного наказания, которое совершается над солдатом после бала и которым командует тот же самый полковник. Противопоставление проведено через весь текст — включая и цветовую гамму (белое и розовое в первой части и черное во второй) и звуки (мазурка сначала, а затем «какая-то другая, жесткая, нехорошая музыка»).
(мазурка сначала, а затем «какая-то другая, жесткая, нехорошая музыка»). То обстоятельство, что полковник внешне похож на Николая I и вообще представлял собой тип «старого служаки николаевской выправки», придает рассказу более обобщенное значение. Случай, свидетелем которого оказался рассказчик Иван Васильевич, перевернул всю его жизнь, поставил перед нравственным выбором: принять ли за истину то, что «делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым», или отказаться от участия в этом всеобщем обмане. Он выбирает второе.
В последний период жизни основная энергия Толстого уходила на работу публицистического характера. Однако он не переставал заниматься и художественной литературой. Правда, не все произведения были им закончены или опубликованы при жизни. Причиной этого послужило, во-первых, убеждение писателя, что художественное творчество вообще не отвечает насущным дадачам времени. Во-вторых, Толстой, очевидно, ощущал, что объективный смысл его последних художественных произведений не всегда соответствовал его теоретическим суждениям.
Замысел «Xаджи-Мурата»связан с кавказскими впечатлениями писателя. Но в отличие от его военных рассказов, повести «Казаки» в центре внимания автора оказывается не дворянский интеллигент с его напряженными поисками истины и смысла жизни, а «красивый й цельный тип настоящего горца», способного и на жестокость, и на хитрость, но вместе с тем внушающего искреннюю симпатию. Главный объект изображения в повести — стихийная жизнь во всей ее сложности и противоречивости, волевое, героическое начало в духовном мире личности. Толстой поэтизирует образ Хаджи-Мурата, подчеркивая его свободолюбие, непокорность, близость к народной поэзии, природе, свойственное ему естественное нравственное чувство, исключающее любые сделки с совестью. Вопреки философии непротивления Толстой прославил в «Хаджи-Мрате» мужество борьбы, силу сопротивления и любви к жизни.
Зато почти все эпизоды, в которых появляется и действует Николай I, даются в подчеркнуто ироническом плане. Внешне спокойная манера повествования не может скрыть гневного чувства автора, когда речь идет о жажде личной славы, поддельной простоте (черта, особенно ненавистная Толстому), о «наполеоновском комплексе», присущем русскому царю: «Да, что бы была без меня Россия,— сказал он себе…— Да, что бы была без меня не Россия одна, а Европа». Разоблачение царской военщины, режима самодержавного деспотизма и произвола, губительно воздействующего на общественное и личное сознание, Толстой продолжил в рассказе «После бала».
Рассказ построен на контрастном сопоставлении двух эпизодов: бала, где появляется красивый, статный и свежий полковник В., танцующий с дочерью мазурку, и ужасного телесного наказания, которое совершается над солдатом после бала и которым командует тот же самый полковник. Противопоставление проведено через весь текст — включая и цветовую гамму (белое и розовое в первой части и черное во второй) и звуки (мазурка сначала, а затем «какая-то другая, жесткая, нехорошая музыка»).
(мазурка сначала, а затем «какая-то другая, жесткая, нехорошая музыка»). То обстоятельство, что полковник внешне похож на Николая I и вообще представлял собой тип «старого служаки николаевской выправки», придает рассказу более обобщенное значение. Случай, свидетелем которого оказался рассказчик Иван Васильевич, перевернул всю его жизнь, поставил перед нравственным выбором: принять ли за истину то, что «делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым», или отказаться от участия в этом всеобщем обмане. Он выбирает второе.